Остатки народа, ушли в страну, которую назвали Новая Ариана, или Иран. Местные жители называют её Персией. История Персов была записана на свитки, дошедшие до наших дней. Там же была написана Авеста — священная книга ариев. Из Арианы выплёскивались многие народы — шли покорять земли, создавать молодые государства. Первыми ушли дойчи — в леса кельтских друидов, потом асы — в новую столицу Асгард, на Кавказ.

Наконец, племя кимров покинуло родину и двинулось в степи Борисфена. Там было создано новое, четвёртое царство — Киммерия. И сейчас под степными травами Курской земли лежат развалины Экзампея.

Однако и киммерийцы пали под мечами завоевателей. Пришли скифы, состоящие из сотен народов, и создали Царскую Скифию. Со временем, из неё выделилась Борусь — это словене и чудь, ушедшие в леса. Борусь же в свою очередь раскололась на Великую Пермь и Словенское царство. И теперь настают последние дни. Все царства пали. Вся доблесть и геройство ушли в землю с кровью, и царской крови более нет.

— Идите сюда! Господин Коттин! — раздался громкий крик Арианта. Мальчишка любил собирать грибы, малину с куста…

Коттин схватился за меч, но голос мальчишки не был испуганным — значит, Ари попалась какая-то диковинная находка. — «Что там такое? Ах, да — в древности река была полноводнее — дорога пролегала выше. Неужели что-то сохранилось?» — Коттин поднялся, задвинув меч в ножны. Все, включая Борислава, поднялись, направились вверх по крутому склону.

— А ведь это древняя дорога, — промолвил поражённый гусляр. — А я думал, что знаю все тропы в здешних краях.

— Причём, дорога шириной в две повозки. И очень, очень старая. Этим соснам лет по триста-четыреста.

— И веками ею не пользовались… Протоптали конную тропку ближе к реке.

— Я тут что-то нашёл! — из глубины ельника крикнул розовощёкий Ари.

Коттин вынул меч, раздвинул густые ветви — в нише скалы стоял покрытый мхом камень, похожий на стелу. Повелев Арианту вылезти из зарослей, Коттин обрубил ветки, распинал их по сторонам — на камень, размером с человеческий рост, упал солнечный свет.

— Это дело человеческих рук, — заметил Мардух.

— Но не памятник, — пробормотал Борислав.

— Это дорожный знак, — сказал Коттин, спрятав меч, и принялся обдирать толстый слой мха.

По мере того, как мох, вросший в камень, отпадал кусками, освобождая серую поверхность, становилось ясно, что это действительно знак. Коттин заметил, что на поверхность камня нанесены значки.

— Это черты чуди? — спросил любопытный Ариант.

— Это резы словен, — ответил Коттин, заметив, как вскинулся старый гусляр.

— Господин Коттин, ты сможешь прочитать? — не унимался мальчишка.

— Кто у нас тут представитель Словенска? — проворчал бывший Кот. — Ну, как, Борислав, прочитаешь?

Гусляр долго водил рукой по горизонтальным линиям, морщил лоб, шевелил губами, трепал волосы, чесал затылок.

— Забыл? — поинтересовался Коттин.

— Я видел резы и в свитках, и на бересте. Даже пару книг видел, составленных из листов и сшитых, чтоб не растерялись. Но там было написано эллинскими буквами… ромейскими.

— Ладно, уж, давай я попробую.

— Откуда… — начал, было, Борислав, но Коттин резко оборвал:

— Не всё боярствовал, случалось и библиотеку посещать, — оставив с открытым ртом не только гусляра, но и непонятного Коттину хазарина.

Минут пять древний странник всматривался в камень, царапал ногтем пятнышки земли, наконец, улыбаясь, повернулся.

— Пляши, Борислав. Надпись точно словенская, старинная.

— Прочитай, ради богов, — гусляр повалился на колени, бледный, руки его дрожали.

— Читаю, слушай… — выдержав паузу, Коттин начал медленно читать: