— Ну, а на этот раз что стряслось?

Линдсей вскочил с кровати и, пристально глядя на Кристу, приблизился к ней. В ее лице не было ни кровинки, но когда она заговорила, голос звучал тихо и спокойно:

— Почему вы говорите «на этот раз», словно я какая-то нервная дамочка?

— Ближе к делу!

— Будто мало у вас… у нас… было неприятностей с этим абверовцем Гартманом, который все тут вынюхивает и лезет с бесконечными расспросами! Он торчит тут уже две недели… вы знаете…

— Ближе к делу! — повторил Линдсей.

— Приехали гестаповцы. Они спрашивали о вас…

Мысли о Райдер-стрит вмиг куда-то улетучились.

В военное время серьезнейшие события подчас зависят от пустяков. В тот же вечер полковник Браун чуть не распрощался с жизнью.

Было самое начало марта. В девять часов вечера Браун возвращался в свой кабинет на Райдер-стрит. Для этого требовалось пройти по большому открытому пространству Пикадилли. Браун с большим трудом брел по Доувер-стрит. С реки поднимался густой туман… не видно было ни зги.

Браун, конечно, мог разглядеть свою руку, поднеся ее прямо к лицу… но и то с трудом. Капли влаги оседали на лице, холод из-за повышенной влажности ощущался особенно сильно. Площадь, похоже, была пустынна. Стояла гробовая тишина: густой серый туман поглощал все звуки. Браун на ощупь продвигался вперед. В такую погоду запросто можно сойти с тротуара и незаметно очутиться на мостовой.

Уличные фонари не горели. Тьма была хоть глаз выколи. Даже если откуда-нибудь из окна, сквозь неплотно задернутую штору просачивался свет, он все равно пропадал в тумане. Браун услышал хлюпанье своих ботинок, звук был тихий и противный. Затем вдруг до него дошло, что его ботинки совершенно не намокли. Звук издавала чья-то чужая обувь….

За его спиной!.. Только без паники! Браун инстинктивно прикоснулся к нагрудному карману под плащом. Зря он вынес на улицу после собрания эти бумаги! Но ему хотелось спокойно изучить их в своем кабинете.

Браун пожалел, что не попросил Тима Уэлби, своего помощника из Превуда, пропустить с ним за Компанию по рюмочке. Уэлби проявил себя как очень ценный сотрудник. Спокойный и внимательный, он мог перелопатить гору материала! Оказавшись на Райдер-стрит, Уэлби частенько часами торчал в офисе и задерживался допоздна, когда все уже расходились по домам…

Браун резко остановился и прислушался. Слабый звук шагов позади тоже прекратился. Да это просто его фантазии! Нервишки пошаливают! Он стареет и становится чересчур осторожным. Браун приосанился и двинулся дальше. Но где же, черт подери, Пикадилли?

Шаги — в такт его решительной поступи — возобновились. Теперь он в этом не сомневался. Как бы Брауну хотелось иметь при себе револьвер тридцать восьмого калибра, лежавший в запертом ящике письменного стола! Как назло, именно в тот момент, когда оно так нужно, оружие осталось в проклятом ящике!..

Внезапно в тумане замаячила огромная тень… словно левиафан… И Браун слишком поздно услышал неторопливое пыхтенье мотора. Он наткнулся на проезжавший мимо двухэтажный автобус и ударился головой. В глазах помутилось. Браун упал навзничь, зацепился ногой за какой-то выступ, но все же приподнялся и, подавшись вперед, принялся ощупывать свое тело.

Лоб был окровавлен… да, явно окровавлен. Но откуда текла кровь — неизвестно. У Брауна вдруг промелькнула мысль, что, наверно, у него сотрясение мозга, и он тут же почувствовал головокружение. О Господи! Оказывается, он, сам того не подозревая, шел по проезжей части Пикадилли! Вдруг, откуда ни возьмись, появилась рука и цепко схватила его.

— С вами все в порядке? Вы налетели прямо на автобус…

В голосе звучала искренняя тревога. В голосе Тима Уэлби.

— Как вы думаете, может, мне не стоит пить? — громко спросил полковник Браун.

— Рюмка бренди вам не повредит, — ласково откликнулся Уэлби.

Они сидели в углу «Рыжего льва», бара, расположенного в самом конце Джермин-стрит. Дело в том, что Уэлби проводил своего шефа на Райдер-стрит, куда полковник отправился, невзирая на свое состояние: он считал, что должен положить бумаги в сейф. А затем Уэлби предложил ему немножко прогуляться и зазвал в бар.

Браун потягивал бренди и оглядывал посетителей. Бар был в старинном стиле, с массивной, полированной стойкой. Бармен стоял на дальнем конце, протирал бокалы и, конечно же, ничего не слышал. Рядом стоял американский солдат: он увлеченно беседовал с девушкой, которая выглядела как дорогая проститутка.

Приятный напиток согрел Брауна и успокоил его расшатанные нервы. Голова болела, а на месте ушиба выскочила шишка. Браун никак не мог решить очень серьезный вопрос. Сидевший рядом с ним Уэлби это почувствовал и не вступал в разговор, молча попивая виски.