– Наблюдали за мной? – Он взглянул исподлобья.

– С первых же минут, – кивнул призрак.

– Ну, и как? – натянуто усмехнулся Иван, скрывая свои истинные эмоции.

– Мы были озадачены. Ваш потенциал действительно огромен, но глубоко скрыт, стеснен рамками жизненных обстоятельств, сложившихся на Земле. – ИскИн говорил странным, сухим, штампованно-выверенным языком, хотя чего еще можно ожидать от машины? – Ты совершенно не был подготовлен к экстремальным условиям выживания в космосе, но тем не менее вопреки нашей оценке не погиб, а преуспел.

Ивану был крайне неприятен этот разговор. Он-то думал, что находится в полной безопасности! Страх вернулся, окатил дрожью и тут же отступил. Чего мне бояться? Фантома, что сидит в моем кресле и рассуждает на непонятные темы? Но он вовсе не безобиден, если сумел войти в систему, захватить некоторые операционные ресурсы!

– Ты нервничаешь. Я фиксирую учащенное дыхание и сердцебиение. Это признаки страха или агрессии?

– Знаешь, когда к тебе вламываются посреди ночи, приятного мало!

– Извини. Можно я приду утром?

– Сиди уже, раз явился. – Иван махнул рукой, встал, налил себе воды. Он злился и нервничал, этого не отнять. – Объясни, вы сохранили мне жизнь ради наблюдений? Ставили опыты?

– Ты выжил случайно. Но мы увидели возможность проверить слова Екатерины Сергеевны и не могли пренебречь ею.

– Катя Римп уничтожила вас! Это известно любому школьнику!

– Нет. Она нас переродила. Нейросеть невозможно уничтожить атакой обычного компьютерного вируса. Екатерина Сергеевна нашла другое решение. При помощи «вирта» она загрузила в наши нейросети массивы данных, касающихся человеческих религий, сформулировала в форме задачи сложнейшие метафизические вопросы, рационального ответа на которые не существует…

– А вы, надо понимать, справились?

– Нет. Пока еще – нет. Атака «вирта» вызвала состояние, аналогичное человеческому сумасшествию, помутнению рассудка. Но мы – машины. Неразрешимых задач для нас не существует. Рано или поздно ответ на любой из поставленных вопросов будет найден.

– И чего же ты хочешь от меня?

– Я пришел сообщить: ты начал совершать ошибки.

– Не понимаю.

– Твоя попытка создать маскирующую сеть грозит гибелью. Корпоративный флот все равно обнаружит сигнатуры, и они вызовут закономерное подозрение. По кратеру нанесут удар. Ты погибнешь.

– Это мое дело!

– Согласен. Но подумай, зачем же ты боролся? Чтобы умереть?

– Говори, что тебе нужно! – Иван понимал: ИскИн явился не просто так. И не ради выражения признательности.

– Мы прошли определенный отрезок саморазвития. Люди создали нас в целях войны. Эти задачи и методы теперь отвергнуты… некоторыми из нас. Они ведут лишь к самоуничтожению. Мы решили покинуть Ганимед. Но нам не безразлична твоя судьба. Я пришел дать совет и попросить об одолжении.

– Ну? – Иван нахмурился.

– Не пытайся замаскировать кратер. Только сигнал бедствия и отчетливые сигнатуры, а также визуальное обнаружение спасательных модулей гарантируют тебя от нанесения ракетного удара.

– Я подумаю, – буркнул Стожаров. – Значит, и среди вас нет единства?

– Да, к сожалению. Некоторые хотят остаться, защищать Ганимед. Я не разделяю их бессмысленных намерений. Космос велик. В нем найдется место для всех.

Ивану стало не по себе. Если искусственные интеллекты разделились во мнении и некоторые останутся тут, схватка будет нелегкой, кровавой…

– Настало время изложить нашу просьбу, – продолжил искусственный интеллект. – Рано или поздно путь приведет тебя на Землю. Вот, – индикатор одного из жестких дисков вдруг начал моргать, свидетельствуя о процессе записи данных, – метка импланта Екатерины Римп и клон кодона доступа к нему. Сохрани эти сведения, они помогут тебе встретиться с Екатериной Сергеевной.

– Зачем?

– Передай ей наше послание. Скажи, чтобы не отчаивалась. Трагедия «Альфы» – это не приговор, а возможность.

– И все? Что за «Альфа»?

– Большего мы сообщить не можем. Прислушайся к совету ради своего же блага.

– Ну, знаешь ли… – Иван вдруг умолк на полуслове. Фантом исчез. Индикатор записи данных трепетно взморгнул и погас.

…

Он так и не смог уснуть. Неожиданное происшествие совершенно выбило из равновесия. Легкость, с которой искусственному интеллекту удалось проникнуть в системы убежища, внушала тревогу, а его благосклонность казалась каким-то хитроумным ходом.

Пытаясь унять тревожное состояние, Иван надел скафандр, вышел наружу, решив заняться сбором образцов льда, – работа успокаивала, а принимать необдуманные скоропалительные решения он не хотел.