— Мы позвоним, дверь откроется, и я ему прямо с порога: ХРЯСТЬ! Кулаком по зубам. Пока он приходит в себя, мы берем его под белы руки и запихиваем в машину. А что? По-моему, хороший план!

— В общем, да. Но мне кажется, будет лучше, если мы с мальчиками пойдем первыми, а ты подтянешься чуть попозже. Все-таки надо подстраховаться. На всякий случай. А то вдруг Джерри услышит, как мы подъезжаем, и выглянет в окно. Когда мы войдем, вы с Рамоной и теми двумя мясниками тоже можете заходить, и тогда бей его в ковш, сколько влезет. Согласен?

— Согласен.

Мы свернули на улицу частных домов в Калвер-Сити — не слишком богатых, но и не особенно бедных. За все эти годы, что я знал Джерри, я ни разу не был у него дома. Он меня не приглашал. В общем-то, как говорится, не больно-то и хотелось, но мне всегда было интересно, на что похоже его жилище. Просто так, из чистого любопытства.

Мы проехали всю улицу до конца, свернули за угол, проехали еще пару кварталов, и Марри попросил Лу остановиться. Я обернулся. Черный джип тоже подъехал к обочине и встал вплотную за нами.

— Пойду расскажу большим мальчикам про наш «план захвата», — сказал Марри. — Когда мы заедем к нему во двор, пусть они пару минут подождут, а потом заезжают следов. Кстати, может быть, вам с Рамоной имеет смысл пересесть в их машину.

Всю дорогу Рамона держала меня за руку, и сейчас ее пальцы судорожно сжались.

— Нет! — выкрикнул я. — Нет, Марри. Я не хочу, чтобы Рамона сидела с ними в одной машине. После того, что они собирались с ней сделать сегодня утром…

— Уроды паршивые, — пробурчал Лу себе под нос.

— Да, пожалуй, ты прав, — согласился Марри.

Он вышел из машины и направился к черному джипу.

— Спасибо, — шепнула Рамона мне на ухо и нежно поцеловала меня в шею. Волна приятного жара прошла по телу и отозвалась оживлением в штанах.

Марри вернулся через пару минут. Мы проехали еще два квартала и свернули в мощенный булыжником двор перед домом Джерри. Это было одноэтажное здание, выкрашенное коричневой и белой краской, с плоской крышей, постройки конца 1960-х годов. Краска на стенах потрескалась и местами осыпалась. Надтреснутые стекла в нескольких окнах дополняли впечатление унылой заброшенности. Лужайка у входа заросла сорняками. Новенький серебристый «корвет», стоявший на подъездной дорожке, испещренной рытвинами и выбоинами, как-то совсем не вязался с общей атмосферой «запущенного запустения».

Хотя окна нашего «эскаладе» были затемнены, мы с Рамоной решили не рисковать и сползли на пол между передним и заднем сиденьями, так чтобы Джерри уж точно не смог нас увидеть, если выглянет в окно.

— Удачи, ребята, — сказал я тихо.

Три дверцы захлопнулись одновременно. Мы с Рамоной сидели на полу, скрючившись в три погибели, и ждали.

БА-БАХ!

— Это что, выстрел? — спросил я, испуганно вздрогнув. Доктор Шварцман сидел рядом со мной в точно такой же встревоженной позе: голова чуть приподнята и настороженно склонена набок. С тех пор как ушли Марри, Лу и Кевин, прошло не более двух минут. Но, разумеется, они показались нам вечностью.

— Что? — рассеянно переспросила Рамона. — Я вообще ничего не слышала.

— Как же не слышала?!

БА-БАХ!

— Вот! Опять!

Рамона сосредоточенно нахмурилась:

— По-моему, это просто…

ТУК-ТУК-ТУК.

Громилы Лайонза стояли снаружи, всем своим видом давая понять, что нам с Рамоной пора на выход. Грохот, который я принял за выстрелы, — это был всего-навсего стук захлопывающихся дверей их джипа. «Спокойнее, Уолли. Дышите глубже», — сказал я себе, подхватил Доктора на руки и выскочил из машины. Нервы ревели, как двигатель, работающий на повышенных оборотах. Да, на этот раз я решил взять Доктора с собой. В качестве немого укора. Может быть, когда Джерри увидит, какой он славный, ему станет хотя бы немного стыдно.

Мы впятером подошли к двери в дом: я с Доктором, Рамона и два великана.

— Не звони, входи так, — сказал самоанец.

В компании этих амбалов я себя чувствовал крутым парнем, прямо-таки супергероем, спасающим мир от вселенского зла. Я надавил на дверную ручку — дверь была не заперта. Я слегка приоткрыл ее, даже не приоткрыл, а чуть-чуть подтолкнул от себя, чтобы быть уверенным, что она точно откроется, когда я буду ее вышибать, потом отступил на полшага и со всей силы ударил по двери ногой. Дверь распахнулась, ударилась о стену и срикошетила обратно. Я придержал ее левой рукой — этак небрежно, почти элегантно, — правой рукой снял очки и вошел в дом, действительно ощущая себя крутым супергероем, который пришел разобраться с коварным злодеем по принципу противления злу насилием.

Прихожей в доме не было. Дверь с улицы вела прямо в гостиную. Джерри, Марри и «мальчики» стояли посреди комнаты. Услышав стук распахнувшейся двери, Джерри резко обернулся. Эмоции, последовательно отразившиеся у него на лице, были поистине достойны того, чтобы запечатлеть их в серии живописных полотен: сначала он испугался неожиданного грохота, испуг быстро сменился потрясенным недоумением, потом — замешательством, потом — страхом (это Джерри заметил громил у меня за спиной); потом был инстинктивный рывок спастись бегством, потом — смятение и бессильная ярость (когда Лу и Кевин схватили его и не дали сбежать), потом — окончательное осознание ситуации, которую можно было бы выразить емким определением «ну все, пиздец».