— Я же только поцеловаться хотел, — до смешного обиженно протянул Хауи. — Можно подумать, тебя насилуют.

Жестокое слово повисло в холодном воздухе. Урсула могла бы — обязательно должна была — вспыхнуть от одного его звука, но почувствовала, что имеет над этим словом какую-то власть. Она почувствовала, что именно это и делают такие парни, как Хауи, с девушками вроде нее самой. Всем девушкам, в особенности тем, которые отмечают свое шестнадцатилетие, необходимо быть начеку, если они оказались в темном, диком лесу. Или — как в этом случае — в дальнем конце окружавшего Лисью Поляну сада, где некогда были затеяны посадки. Наградой ей был почти смущенный вид Хауи.

— Хауи! — услышали они крик Мориса. — Уезжаем без тебя, дружище!

— Поторопись, — сказала Урсула, чья недавно обретенная женственность одержала маленькую победу.

— Я нашла твой мяч, — сообщила она Тедди.

— Вот здорово, — сказал Тедди. — Спасибо. А можно еще кусочек именинного торта?

Август 1926 года.

Il se tenait devant un miroir long, appliqu'e au mur entre les deux fen^etres, et contemplait son image de tr`es beau et tr`es jeune homme, ni grand ni petit, le cheveu bleut'e comme un plumage de merle. [37] {73}

Читала она с трудом — у нее слипались глаза. Жара навевала приятную истому, время текло медленно, заняться было особенно нечем, разве что читать книги и совершать дальние прогулки — главным образом, в тщетной надежде встретить Бенджамина Коула или хотя бы кого-нибудь из его братьев, красивых, смуглых парней. «Могут выдавать себя за итальянцев», — говорила Сильви. Только зачем бы им понадобилось выдавать себя за кого-то другого?

— Пойми, — внушала Сильви, найдя дочку в саду под яблоней, рядом с томиком «Шери», забытым в теплой траве, — в твоей жизни больше не будет таких долгих, ленивых дней. Можешь не верить, но они больше не повторятся.

— А вдруг я стану сказочно богатой, — ответила Урсула. — И буду круглые сутки бездельничать.

— Возможно, — ответила Сильви, не желая скрывать недовольство, которое в последнее время вошло у нее в привычку. — Но лето в один прекрасный день закончится.

Она опустилась на траву рядом с Урсулой. От садовых работ под открытым небом у нее на коже проступили веснушки. Сильви всегда поднималась с рассветом. А Урсула могла спать хоть целый день. Машинально полистав Колетт, Сильви сказала:

— Ты могла бы найти лучшее применение своему французскому.

— Например, съездить в Париж.

— Это вряд ли, — сказала Сильви.

— Как ты считаешь, имеет смысл мне после школы подать заявление в университет?

— Ой, милая, какой в этом толк? Разве там тебя научат быть женой и матерью?

— А если я не захочу быть женой и матерью?

Сильви рассмеялась.

— Говоришь всякую ерунду просто из духа противоречия. — Она потрепала Урсулу по щеке. — У тебя всегда были детские причуды. На лужайке будет чай, — добавила она, неохотно поднимаясь. — И кекс. И, к сожалению, Иззи.

— Дорогая моя, — воскликнула Иззи, заметив идущую к ней племянницу, — как же ты выросла! Настоящая женщина, просто красотка!

— До этого еще далеко, — сказала Сильви. — Мы с ней только что обсуждали ее будущее.

— Разве? — переспросила Урсула. — Мне показалось, мы обсуждали мой французский. Мне нужно углубить свое образование, — сообщила она тетке.

— Какие мы серьезные, — сказала Иззи. — Первым делом в шестнадцать лет нужно по уши влюбиться в какого-нибудь неподходящего мальчика.

Я уже, сказала про себя Урсула, я уже влюбилась в Бенджамина Коула. Его можно считать неподходящим. («Еврей?» — так и слышался ей голос Сильви. Или католик, или шахтер, или любой иностранец, продавец, клерк, конюх, железнодорожник, учитель. Имя неподходящим юношам было легион.)

— А ты? — спросила Урсула.

— Что я? — не поняла Иззи.

— Влюблялась в шестнадцать лет?

— Еще как.

— А ты? — обратилась Урсула к Сильви.

— Боже упаси, — ответила та.

— Но в семнадцать-то определенно влюбилась, — заметила Иззи.

— Разве это обязательно?

— Ну разумеется: тебе же тогда встретился Хью.

— Разумеется.

Наклонившись к Урсуле, Иззи прошептала ей, как заговорщица:

— В твоем возрасте я сбежала с возлюбленным.

— Чепуха, — сказала Сильви Урсуле. — Ничего такого не было. Ах, вот и Бриджет с подносом. — Сильви повернулась к Иззи: — Ты приехала с какой-то целью или просто мне назло?

— Проезжала мимо — дай, думаю, загляну. Хотела кое-что у тебя узнать.

— О господи, — утомленно протянула Сильви.