– Скорее! Скорее! – то и дело шептал он. – Мы миновали линию часовых. Теперь все зависит от быстроты наших ног. – Быстрее!

Выйдя, наконец, на дорогу, где идти было гораздо легче, беглецы зашагали быстрее. Лишь однажды им кто-то попался навстречу, но они успели скользнуть в поле и таким образом, избежать опасности. Не доходя до города, охотник свернул на ведущую в горы узкую и каменистую тропинку. В кромешной темноте над ними возвышались две черные зубчатые вершины, разделенные узким ущельем – это и было Орлиным ущельем, где их ждали лошади. С безошибочным чутьем Джеферсон провел своих спутников мимо громадных валунов по высохшему руслу к укромному месту среди скал, где и поджидали их верные животные. Девушку усадили на мула, держа в руке мешок, старый Ферье сел на лошадь, а Джеферсон Хоуп, взяв другую лошадь под уздцы, повел ее по крутой, обрывистой тропке.

Это был очень трудный путь для тех, кто не привык к путешествиям среди дикой природы. С одной стороны на тысячу футов взметнулась ввысь громадная скала, черная, суровая, с длинными, похожими на ребра окаменевшего чудовища, столбами из базальта, стоящими вдоль отвесной стены. С другой стороны беспорядочно громоздились валуны, пройти по которым просто невозможно. А в середине петляла тропа, местами такая узкая, что проехать по ней можно было по одному, друг за другом, и настолько каменистая, что преодолеть ее мог только лишь опытный наездник. Но, несмотря на все опасности, беглецы воспрянули духом – с каждым шагом увеличивалось расстояние, разделявшее их и страшную тираническую власть, от которой они пытались спастись.

Но вскоре они воочию убедились в том, что все еще находятся на территории Святых. Они как раз подъехали к самому глухому месту на всем пути, как вдруг девушка испуганно вскрикнула и указала наверх. Над тропинкой, на вершине скалы на фоне неба четко вырисовывался силуэт часового. Он тоже заметил приближающихся путников. «Стой! Кто идет?» – прогремел в тишине над равниной его грозный окрик.

– Путники из Невады, – ответил Джеферсон Хоуп, не снимая руки с лежащего поперек седла ружья.

Часовой, взведя курок, сурово смотрел сверху на путников. Видимо, не удовлетворившись их ответом, он спросил:

– Кто дал разрешение?

– Священный Совет четырех, – ответил Ферье. Достаточно прожив среди мормонов, Ферье знал, что это самый высший и авторитетный орган власти.

– Девять к семи, – крикнул часовой.

– Семь к пяти, – быстро ответил Джеферсон Хоуп, вспомнив подслушанный в саду пароль.

– Проезжайте, и да хранит вас Господь, – услышали они голос сверху. После того, как они миновали пост, тропа расширилась, и лошади перешли на рысь. Обернувшись, беглецы увидели одинокого человека, который стоял на скале, опершись на ружье. И, может быть, они только сейчас осознали, что владения Избранного народа остались позади. Вереди их ждала свобода.

Всю ночь они передвигались по крутым, извилистым ущельям и узким, каменистым тропам. Не раз они сбивались с пути, но благодаря Джеферсону, отлично знающему горы, они вновь и вновь быстро возвращались на свою стезю. Наступил рассвет, и взорам путников открылось зрелище удивительной и в тоже время дикой красоты. Со всех сторон их обступили горные вершины, каждая из которых словно выглядывала из-за плеча друг друга, пытаясь увидеть, что же лежит за далеким горизонтом. Горные склоны были настолько крутыми, что сосны и лиственницы словно нависали над головами путников, едва не касаясь земли. Кащзалось, что стоит только подуть легкому порыву ветра, как деревья будут сброшены вниз. И это не пустые опасения – бесплодная равнина была сплошь усеяна деревьями и валунами, упавшими сверху. И даже когда беглецы проезжали по долине, огромная скала с хриплым грохотом обрушилась вниз, разбудив в молчаливых тесных ущельях такое громкое эхо, что испуганные лошади поскакали быстрее.

Над горизонтом медленно вставало солнце, одну за другой зажигая вершины гор, словно фонарики на празднике, пока все они не засияли алым пламенем зари. Путники невольно залюбовались этим величественным зрелищем – оно, наполнив их восторгом, придало им новые силы. Около водного потока, стремительно несущегося из ущелья, они наскоро позавтракали и напоили лошадей. Люси и ее отец нуждались в более продолжительном отдыхе, но Джеферсон Хоуп был неумолим.

– Они уже скоро нападут на наш след, – произнес он. – Все зависит от того, как быстро мы сможем ехать. Доберемся до Карсона – там будем отдыхать хоть всю жизнь.

Весь день они пробирались по тропам и, по их подсчетам, от врагов их отделяло более тридцати миль. К вечеру они нашли приют под нависшей скалой, уступы которой смогли хоть немного прикрыть путников от пронизывающего ветра. Здесь теснее прижавшиеся и согревшиеся путники ненадолго заснули, а встав еще до рассвета, снова двинулись в путь. Они не заметили никаких признаков преследования, и Джеферсон Хоуп начал подумывать о том, что им удалось вырваться из лап страшной организации, гнев которой они навлекли на себя. Он, видимо, и не догадывался, насколько далеко способна проникать ее всемогущая рука и как скоро она может схватить и раздавить их.

К середине второго дня после побега их скудный запас пищи подошел к концу. Это не доставляло особого беспокойства молодому охотнику, поскольку для него пребывание в горах всегда было лишь игрой, вызовом судьбе. Ему и раньше приходилось добывать себе пищу, полагаясь лишь на меткость своего выстрела. Выбрав укромное место и набросав несколько веток, Джеферсон развел костер, чтобы хоть как-то помочь своим спутникам согреться. Ведь теперь они находились на высоте пяти тысяч футов над уровнем моря – здесь воздух намного холоднее, чем на равнине. Привязав лошадей и попрощавшись с Люси, он перекинул через плечо винтовку и отправился на поиски какой-нибудь дичи. Оглянувшись, он увидел, что старик и девушка наклонились над костром, а лошади и мул неподвижно стоят за ними. Он прошел пару шагов и окружающие скалы скрыли их из виду.