Задорнов Михаил
Шрифт:
все только и живут новостями из Латвии, пришел в ресторан и с гордостью
за независимую валюту спросил у гардеробщика:
– Куда латы сдать можно?
Гардеробщик ему ответил вполне логично:
– Латы сдай мне, а коня привяжи у входа!
* * *
В Риге принимали английскую королеву. Перекрыли многие улицы.
В городе образовались пробки. В этот день я приехал из Москвы. Водитель
такси повез меня в объезд центра:
– Сегодня в центр лучше не ездить. У нас королева в гостях.
– Какая королева? – попытался уточнить я.
– Я не знаю, я в центре не был.
* * *
Ехал из Латвии в поезде в Москву. Я не раз задумывался,
почему таможенники любят заходить в вагоны и проверять
пассажиров в предутреннее, самое сладкое для сна время? И понял:
спросонья, человек не знает, что толком отвечать. Его тогда легче
сконфузить, напугать, а, если повезет, то и обобрать. И вот утро. А в
соседнем купе только-только угомонились наши «кореша». Они весь
вечер провели в вагоне-ресторане и долго еще потом «базланили» в
купе. Пока не свалились.
Вошедший в вагон таможенник, тут же «с порога» на весь
вагон начал кричать:
– Наркотики, оружие есть?
От его крика все проснулись. Даже «кореша» в соседнем купе.
Правда, не совсем врубаются, где они сейчас находятся. И тут, из
соседнего купе, раздается голос:
– Пора иметь свои!
* * *
Еду из Риги. Заходит в купе таможенник. С лицом
недовольного вахтера, которого из-за пустяка разбудили на его
рабочем месте. Очень сердитый. Особенно на пассажиров, за то, что
они есть, да еще в такое ночное время. При виде такого лица, да еще у
таможенника, хочется сразу раскрыть все свои чемоданы и начать
оправдываться. Тем не менее, меня узнал. Мрак на лице у него
немного рассеялся.
–
Если расскажете что-нибудь смешное, - проверять не
буду.
Его предложение прозвучало приговором. Я решил ему
рассказать анекдот, услышанный утром того же дня. Я люблю
анекдоты короткие и неочевидные. Таким и решил порадовать
таможенника:
– Сидят на собаке две блохи. Одна у другой спрашивает: «Как
ты думаешь, на других собаках тоже есть жизнь?
Наступила долгая пауза. Во время нее таможенник помрачнел
окончательно:
– Это все?
– Все.
– Еще раз можете пересказать?
– Пожалуйста. Сидят на собаке две блохи…
Когда я закончил пересказ во второй раз, на его лице
отразилась вся грусть всех прибалтийских народов. Правда, надо
отдать ему должное – он все-таки сдержался, как бы примирительно
выдавил из себя:
– Ну ладно… Все равно проверять не буду.
Однако, история на этом не закончилась. Через пять минут он
вернулся уже не один, а со своим коллегой:
– Простите, что снова тревожим вас. А ему можете пересказать
тоже самое?
Я, уже чувствуя себя магнитофоном, в третий раз
пересказываю тот же анекдот:
– Сидят на собаке две блохи…
Когда я закончил, коллега как захохочет! Первый так на него
обиделся.
– Ты чего смеешься? Что тут смешного?
Они идут от меня по коридору и ругаются. Слышу, как
«смешливый» «мрачному» пытается объяснить суть анекдота.
– Как ты не понимаешь! Сидят на собаке две блохи...
И вдруг слышу, наконец-то захохотал и «грустный»:
–
Я понял, понял, в чем юмор! Блохи разговаривали!
Как я могу сказать, каким будет
наше будущее
через двадцать лет,
когда я даже не знаю, каким будет
через год
наше прошлое?
Старинная русская пословица
в полном варианте звучит,
оказывается не так,
так мы привыкли её слышать,
а гораздо мудрее:
«Кто старое помянет, тому – глаз вон!
А кто забудет – оба глаза!