Через полгода генерал Пуликовский написал рапорт об увольнении из рядов вооруженных сил...

В ночь на 22 августа Лебедь в Чечне подписал вместе с Масхадовым документ об отводе войск и прекращении боевых действий. Лебедь говорил о том, что усталые, равнодушные солдаты не могут и не хотят продолжать войну:

— Война будет прекращена, а те, кто будет мешать этому, будут отстранены.

На второй встрече с чеченцами Лебедь говорил:

— Я считаю, что это неправильно, когда лучшие солдаты убивают друг друга в грешной войне ни из-за чего. И нет здесь военного решения проблемы данного народа... Врагов у меня серьезных в Москве, есть подозрение, побольше, чем у вас. И все хотят, чтобы война не прекратилась. Все желают мне политического поражения.

30 августа в Хасавюрте Лебедь и Масхадов подписали совместное заявление о принципах дальнейшего переговорного процесса. В этом документе был заложен принцип «отложенного статуса» Чечни, смысл которого — отложить решение этого болезненного вопроса на будущее, а пока что попытаться наладить какое-то сотрудничество.

В конце 1996 года закончился вывод федеральных войск.

Ельцин сказал, что Чечне не будет предоставлена независимость. Новый министр иностранных дел Евгений Примаков предупредил иностранных послов, что признание независимости Чечни повлечет за собой разрыв дипломатических отношений. Но фактически российское руководство не собиралось предъявлять права на Чечню и вмешиваться в ее дела. Чеченцы сами не смогли использовать этот шанс самостоятельно организовать свою жизнь.

В мае 1997-го Ельцин и Масхадов подписали договор о мире и принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой Ичкерия. Ельцин поручил все чеченские дела Ивану Рыбкину, который стал секретарем Совета безопасности, и его заместителю Борису Березовскому. Договор стал пустой бумажкой. Федеральные власти не захотели или не смогли изменить ситуацию в Чечне.

27 января 1997 года на президентских выборах победил Аслан Масхадов. Он родился в 1951 году в Казахстане, куда выслали его родителей. В Чечню семья смогла вернуться только в 1957-м.

Он окончил Московское высшее артиллерийское училище имени Калинина, дослужился до полковника и командовал самоходно-артиллерийским полком. Считался прекрасным артиллеристом. Осенью 1991-го, не поладив с командиром дивизии, подал рапорт об увольнении и переехал в Чечню. Получил пост военного комиссара республики.

После начала боевых действий Дудаев присвоил ему звание дивизионного генерала и назначил начальником штаба вооруженных сил Чечни. Он руководил обороной Грозного, а потом, по существу, Дудаев передал ему все военное командование. Масхадов и сформировал чеченскую армию, которая образовалась из полностью самостоятельных отрядов, состоявших из добровольцев. Они сражались в родных местах и пользовались полной поддержкой населения.

12 февраля 1997 года Масхадов вступил в должность. Церемония состоялась во Дворце химиков, который уцелел во время бомбежек и обстрелов, потому что стоял на окраине Грозного. Дворец отремонтировали. Над сценой повесили лозунг: «Ислам и свобода». Из почетных гостей были Александр Лебедь и президент Ингушетии Руслан Аушев.

— Мы должны сделать нашу республику независимой, — говорил новый президент Чечни.

У Масхадова повреждено горло, поэтому он с трудом говорит и не может выступать. Это не единственный его недостаток. Воевал он удачно, а управлять республикой не смог. Выяснилось, что существовать самостоятельно Чечня не способна — там не было ни власти, ни экономики; образовался просто криминальный режим.

Ельцин ухватился за первую же возможность закончить войну. И общество это приветствовало. Но можно ли завершить чеченскую войну? И как именно? Ведь и тогда было ясно, что чеченские лидеры все равно не станут подчиняться Москве.

Заключив мир, Москва вновь оказалась перед прежним выбором: или признать полную самостоятельность Чечни и не лезть в ее дела, или снова посылать войска. Только разница состояла в том, что уже убиты и искалечены люди, что на войну истрачены огромные деньги, что есть политики и военные, которые не позволят отпустить Чечню. Да и никто в Кремле на это не решится. Нет такого российского политика, который согласился бы отпустить Чечню. Это означало, что война скоро возобновится.

Так, собственно, и произошло.

Почему Москве не удалось привести к власти в Грозном сколько-нибудь надежного вассала?

Надо смотреть правде в глаза: в силу исторических причин и традиций чеченцы не склонны подчиняться какому-то одному лидеру. Они делятся на тейпы — кланы, и в каждом есть свой вождь. В республике вообще нет общенациональных лидеров. Им не был даже Дудаев, вокруг него сплотились только в момент войны. Эта территория, к сожалению, застряла на очень низкой стадии общественного развития.

Здесь даже и ислам не успел толком утвердиться, поэтому нет исламской интеллигенции, на которую можно было бы опереться в наведении какого-то государственного порядка. Чечня, тем более когда она была разрушена, превратилась в бурлящий котел, кипяток из которого будет выплескиваться еще очень долго.

К сожалению, никто тогда не думал о том, что будет через год, через пять лет. Все думали о приближающихся президентских выборах.

Через два года гнойник прорвался. Чеченские боевики Шамиля Басаева и приехавшего из Иордании авантюриста Хаттаба проникли в Дагестан в надежде поднять там исламское восстание. В это же время в Москве и других городах произошли тщательно подготовленные террористические акты. Началась вторая чеченская война и новые президентские выборы.