Мы с Дел посмотрели на Северянина, потом одновременно взглянули на меч.

Думая о Чоса Деи.

— Когда? — громко спросил я каждого, кто мог знать. — Когда должен появиться этот джихади?

Дел и Алрик не сразу поверили в вопрос. Они обменялись взглядами и посмотрели на меня, пожав плечами.

— Я знаю не больше чем ты, — напомнила Дел.

Я покосился на Алрика, застывшего в проходе между нашими комнатами.

— Ты здесь дольше.

— Скоро приедет Оракул, — ответил он. — Думаю, он должен прибыть первым. Поскольку это он предсказывает приход джихади, он наверняка захочет повторить предсказание в Искандаре, чтобы его слышали не только племена.

Что-то в его словах заставило меня насторожиться.

— Племена, — ухватился я за слово. — Ты говоришь, что все предсказания этого Оракула только для племен?

Алрик пожал плечами.

— Думаю, его предсказания касаются каждого, ведь он говорит о судьбе всего Юга. Но появляется он только среди племен, — Северянин помолчал и добавил: — Или это они идут за ним.

Я вспомнил как совсем недавно в присутствии Дел обсуждал с Аббу Бенсиром племена, танзиров, джихади.

— Я не знаю, что здесь правда, а что просто старания честолюбца прославиться, — медленно сказал я. — Хотя если бы он только стремился к власти, он пошел бы к танзирам. Он правят Югом… или по крайней мере большей его частью.

— Но у них нет совести, — заметил Алрик. — Танзиров все время подкупают и продают. Власть в домейне может смениться за одну ночь.

— А на Юге есть еще люди с совестью, — ровно сказал я. — Их единственная забота — не умереть, жить по-своему. Они ничем не обязаны танзирам, им нет дела до мирных переговоров и войн. Они просто живут, получая силу из родной земли.

— Племена, — согласился Северянин.

— Я давно должен был все понять, — кивнул я. — Я же вырос в таком племени.

Дел покачала головой.

— А я уже ничего не понимаю.

Я нахмурился, думая, как лучше объяснить Северянам, что происходит на Юге.

— Племена — это маленькие кусочки Юга. Разные расы, разные обычаи, разные верования. Поэтому никто и не может править Пенджей… Племена разобщены, их трудно контролировать. Так что танзиры довольствуются кусочками земли, которую могут держать под контролем, и слабыми людьми… А племена предоставлены сами себе.

Дел кивнула.

— Ты говорил что-то вроде этого Аббу.

— А вот теперь я заинтересовался, вдруг танзиры не имеют никакого отношения к этой истории с джихади? А если ставка в игре — племена? — я пожевал нижнюю губу. — Племена, объединившись, численно превзойдут всех остальных Южан. Никто даже приблизительно не знает, сколько их — они живут по всему Югу и нигде не задерживаются надолго. Поэтому с ними и невозможно вести дела, даже если они сами согласятся.

Дел снова кивнула.

— И что из этого следует?

— Представь, что ты стремишься к абсолютной власти. Найди самый верный способ получить ее раз и навсегда, не рассчитывая на помощь танзиров?

Дел не теряла времени.

— Объединить племена.

Я кивнул.

— Вот тебе и объяснение, почему так много танзиров покидают свои домейны и едут в Искандар. Не из-за джихади, и не из-за племен. Они нанимают танцоров мечей, чтобы защитить Юг.

Алрик покачал головой.

— Это невозможно, — сказал он. — Я, конечно, Северянин, но живу на Юге уже много лет. Я не думаю, что найдется сила, способная объединить племена, хотя все твои рассуждения и похожи на правду.

Пришла моя очередь покачать головой.

— Тут главное — найти цель, — возразил я. — Взывая к каждому племени в отдельности, нужно найти для всех племен общую цель.

— В этом поможет религия, — ровно закончила Дел.

— Правильно, — согласился я. — Религия, лишенная веры, это средство заставить многих подчиниться воле единиц. Неужели вы не понимаете? Прикажите человеку что-то сделать, и если ваша идея ему не понравится, он откажется. Но скажите ему, что это веление бога, и он побежит выполнять приказ.

— ЕСЛИ он верит, — предостерег Алрик.

— Не знаю как ты, — продолжил я, — а я — человек не религиозный. Я никогда не понимал, какой смысл поклоняться богу или богам, если мы сами отвечаем за собственные жизни. Рассчитывать на кого-то, кого ты даже не знаешь, просто глупо. Но многие со мной не согласятся. Они живут, подчиняясь воле богов, они говорят с богами, советуются с ними, просят их помочь, — я посмотрел на Дел. — Они произносят клятвы именами этих богов, а потом посвящают свои жизни выполнению таких клятв.

Дел покраснела.

— Мои дела — моя забота, — отрезала она.

— Конечно, — согласился я, — с этим я не спорю. Я просто объясняю, что у племен много предрассудков. Если коза принесла двойню, год должен быть щедрым. А когда примета не сбывается, ЕСЛИ она не сбывается, винить надо что-то еще, — я вздохнул и потер шрамы. — Если найдется человек, который придумает, что нужно всем племенам, и объединит их, он получит власть над всем Югом — вот что вы должны понять.

Алрик нахмурился, размышляя над моими выводами — думая о танзирах, которые в этом случае захотят убить джихади, избавиться от Оракула и нанять танцоров мечей, чтобы выиграть священную войну.