Взрыв приветственных здравиц покрыл последние слова князя.

— Благодаря его опыту и мудрости будет мир. Мир в ваших домах, в ваших семьях, причем все вернулись, живыми и здоровыми.

Новый взрыв приветствий ласкал слух победителей. Смущенно улыбаясь, они не ожидали такой славы и почета, от князя и жителей города.

Князь, дождавшись, тишины, объявил:

— Все участники посольства будут награждены. Спаси Христос вас и ваши семьи.

Князь спешился и склонил голову перед строем героев.

— Мнооо-оогга-яя леее — та! Мнооо-оогга-яя леее- та! Мнооо-оогга-яя леее-та! — Неслось над толпой.

Пелагея украдкой старалась поймать взгляд Василко. Ефросинья, заметив ее потаенный взор, позвала:

— Пойдем к отцу, дочь. Твой возлюбленный — отрезанный ломоть! Пора смотреть на других парней. На нем, свет клином не сошелся! Идем!

Князь Юрий Владимирович не кричал здравицы своему племяннику, в ярости он шипел проклятиями:

— Щенок! Как ты посмел стать на моем пути! Это мой народ, моя слава! Ты еще познаешь мою месть!

В нем всегда копилось желание властвовать, с годами это желание переросло в ненависть, которая требовала удовлетворения.

Время имело смысл там, за стенами его узилища, здесь же, он его отсчитывал по визитам молчаливого человека, который исправно носил ему еду и выносил «отходы». Вновь вернувшаяся жизнь — прекрасная штука, если Ведун радовался свету Божьему, который струился через крохотную щель в двери. Силы постепенно возвращались, что позволило ему думать о побеге. Попытки заговорить со слугой дали ему понять, что тот немой. Соблазн побега Ведун в себе подавил, очень большой риск, поэтому он решил пока плыть по течению.

Дверь открылась рывком, на пороге стоял князь Юрий. Ведун с первого взгляда понял, что его хозяин не в духе. Усевшись на лавку, не мигая, он смотрел на своего пленника. Ему необходимо облегчить было свою душу, выговориться.

— Что случилось, хозяин? — голос Ведуна призывал к общению, излучая участие и озабоченность.

— Тебе, какая в этом корысть? — слова наполнены злобой и ненавистью.

— Я хочу жить, вот в этом моя корысть. Если не хотите говорить, то это ваша воля.

Князь только что вернулся с встречи посольства, ярость и зависть клокотали в нем, лишая его контроля над собой.

— Замолчи, иначе я убью тебя! — князь ударил кулаком по столу.

Лампада подпрыгнула, тени испуганно метнулись по стенам, чтобы через мгновение исчезнуть в темноте. Лампада дребезжащим стуком о пол сообщила, о своей кончине.

Юрий Владимирович вышел. Ведун слышал, через открытую дверь, как князь кричал и — затем торопливые шаги челяди. Ставни распахнулись, давая возможность солнечному свету ворваться в комнату. Ведун прикрыл глаза, чтобы унять боль в глазах. Открытая дверь впустила волну свежего воздуха. У пленника закружилась голова, от желания свободы. Большим усилием он подавил в себе искушение, бежать.

Юрий Владимирович, немного успокоившись, вернулся к Ведуну.

Он не знал, с чего начать разговор, более того, с некоторым успокоением пришла осторожность. Князь молчал.

Ведун тихо и вкрадчиво посоветовал:

— Князь Юрий, расскажите мне все, облегчите свою душу. Вам больше некому это доверить. Возможно, я смогу чем-то помочь.

У князя не хватило смелости переступить черту, после которой обратного пути нет. Если только заставить пленника замолчать навсегда. Но тогда всем надеждам и мечтам никогда не суждено сбыться.

— Тебе плохо здесь живется? Можешь катиться прямо к Гавриле! Он найдет тебе постельку.

Ведун прекрасно понимал, что если он будет посвящен в тайны князя, то смертельная опасность, возрастет многократно. Но эта же опасность, может подойти с тыла. Если он ни на что не решится, то его прикончат за ненадобностью. Жизнь татя заставляла много раз рисковать, и это его всегда спасало. Он доверился судьбе и на этот раз.

— Вы боитесь открыться мне! Тогда я расскажу, что вас мучает.

— Что ты можешь знать о моей жизни? — Юрий Владимирович не смог преодолеть свою осторожность. Он прекрасно знал, что такое дыба.

— Я уже многое знаю о твоей жизни, князь! Наши судьбы в чем-то похожи. Тебя лишили власти, меня нормальной жизни. Мы вынуждены пользоваться остатками. Доверьтесь мне, я не подведу.

— Я подумаю, тем более скоро будет торжество….Теперь ты почти свободен, но вздумаешь бежать, убью без сожаления. — Князь своим суровым взором подтвердил, что все так и будет.