Колмогоров Александр Григорьевич
Шрифт:
…Вы ведёте себя бестактно, отец Георгий. Светские дамы ухаживают за Вами только потому, что в их романах не было попа, а сами по себе вы никому не интересны. Из всех нас — здесь вы самый младший и наименее образованный человек и имеете значение только как священник.
Если вы не дорожите этим званием и роняете его, подчиняясь очарованию дамских улыбок так же, как роняете себя в глазах моей прислуги, угощаясь в постные дни бифштексом, а вместо чаю — пивом, то, как быстро вы возвеличены, так же быстро можете и пасть в сферах, куда вы проникли. Гапон краснел и ёжился… [481]
481
ИРЛ И, ф. 571, оп. 1, д. 139 (из воспоминаний А. Фаресова).
На 1902–03 годы приходится пик лекторской активности стареющей публицистки, ещё принимаемой аудиторией, но уже и осыпаемой многочисленными нападками, обвинениями и издёвками со стороны своей же пишущей братии:
…Воспользовавшись кратковременным пребыванием в Москве г-жи Лухмановой, мы поспешили проинтервьюировать уважаемую писательницу, тонкого знатока женского вопроса, покрытую неувядаемой славой переводчицы и популяризатора «Ночи» г-жи де-Монтесон.
Когда мы переступили через порог её кабинета, убранного чрезвычайно изящно и украшенного большими поясными портретами Марии Стюарт [482] и мадам Анго, [483] г-жа Лухманова дописывала последние строчки своей новой работы «Ах, вы, охальники», посвящённой мужчинам… Прощаясь, мы рекомендовали почтенной защитнице женского обаяния новый, поразительный по части фривольности и смелости в обнажении dessous [484] французский фарс для благосклонного перевода и поспешили откланяться.
Пэк [485]482
Неукротимая («сердце мужчины в теле женщины») королева Шотландии (1542–87), казнённая Елизаветой Английской.
483
Популярный, подлинно народный персонаж рыночной торговки-авантюристки во французских комических пьесах с конца XVIII в.
484
Низ, нижняя часть (фр.).
485
Псевдоним В. А. Ашкинази, Новости дня, № 6655 от 21.12.1901 г., стр. 4, М.
Её «Девочкам» юные гимназистки поголовно предпочитали теперь «Записки институтки» 27-летней бывшей «павлушки» Лидии Чарской. Общественное мнение и его социальные акценты стремительно менялись в преддверии Русско-японской войны и первой русской революции, хотя её лекции (в пользу различных благотворительных обществ и приютов) по-прежнему находили своих слушателей в Москве, Курске, Харькове, Киеве, Севастополе, Одессе, Варшаве, Житомире, Вильно, Н.-Новгороде, в Соляном городке Петербурга [486] .
486
ИРЛИ,ф. 571, оп. 1, д. 140.
В материальном плане подобные мероприятия, несмотря на хлопоты с разъездами, являлись приличным источником дохода и приносили лекторше от 100 до 160 рублей за выступление (судя по денежным отчётам их устроителей). Но сбережений, даже на «чёрный день», у Надежды Александровны так и не появилось. А обратиться к бывшим мужьям — генералу Адамовичу, надворному советнику Колмогорову, коллежскому секретарю Гейслеру — ей не позволяла её женская гордость. Оставались без ответа и униженные послания к недавнему покровителю…
Из писем к А. С. Суворину от 5 и 7 марта 1902 года:
«Многоуважаемый Алексей Сергеевич!
3 марта я вернулась из Варшавы, где 6 недель пролежала в больнице Красного Креста (тиф) с осложнениями. Слабость, ехать и работать не могу. У меня свидетельство о перенесении тяжёлой болезни. Хочу обратиться в литературный фонд за помощью. Но пока всё это будет оформлено…, а я в тяжёлом положении. Всё, что было заработано за декабрь-январь месяцы, съела болезнь. Я платила по 4 рубля за больницу и за 2 месяца не оплачена квартира. У меня ни гроша. Не знаю, как и жить.
Прошу лично Вас о помощи, хотя мне стыдно и больно и хочется разорвать письмо. А потом подумаю о Вашей действительной доброте и возникает надежда, что Вы не пошлёте меня к чёрту, а наоборот.
С искренним уважением Н. Лухманова.
…Я не могу поверить, чтобы Вы не захотели даже ответить на моё первое письмо. Как бы Вы ни были озлоблены на людей, но если обращается за помощью женщина, в которой Вы признавали прежде ум и талант, обращается по праву бедняка-рабочего к такому же, но теперь разбогатевшему человеку, — не может быть, чтобы не нашлось у Вас желания помочь. Неужели это стыдно просить о помощи? Ведь я-то верю в Вашу доброту!.. [487]
487
РГАЛИ, ф. 459, оп. 1, д. 2413, л. 37–40.
Лето 1902 года привнесло свой „жар“ в личную жизнь Марии Адамович. С открытием в сентябре 1900 года в Императорском Новороссийском университете (в Одессе) 11 — го по счёту в России медицинского факультета ряд приват-доцентов Военно-медицинской академии изъявили желание внести посильную лепту в становление медицинского образования и научно-клиническую деятельность юга Новороссии (Украины). Среди добровольцев оказался и доктор медицины В. Н. Массен, кавалер российских орденов Св. Станислава и Св. Анны третьих и вторых степеней, Высочайшее назначение которого на должность экстраординарного профессора нового факультета состоялось 13 июня 1902 года.
Окрылённый оценкой своих заслуг и перспективами, 42-летний профессор прибыл в Одессу с гражданской женой. „Молодые“ обосновались на Херсонской улице, [488] и в декабре Мария оказалась беременной… Их желанный первенец — дочь Елизавета — появилась на свет 16 августа 1903 года, незадолго до дня их официальной свадьбы.
Из письма В. Н. Массен к Б. В. Адамовичу в Варшаву от 14 февраля 1903 года:
Дорогой брат мой Боря!
488
В квартире 6 дома № 40.