Теперь эти тоннели служили дымоотводами и, заодно, прибежищем тех, кто так и не смирился с оккупацией. «Мирные» звали их змагарами. Возглавлял их старый Совет, членам которого — по сути, единственным во всей оппозиции — пришлось выбирать между бегством и расстрелом.

Кузнеца встретили уже на третьей развилке. Изрядно отощавший гном с неприлично подстриженной бородой вынырнул из тьмы, наставив в грудь гостю короткую пику.

— Ты не вовремя.

— Новости не ждут. Дай пройти.

Змагар отрицательно покачал головой.

— Не вижу ничего сложного, чтобы придерживаться расписания. Разве что… — острие легко проткнуло кожаную безрукавку и уперлось в грудь, — разве что ты продался за миску похлебки! Скажи, ведь погоня уже близко, да? Сколько у нас осталось?

Стражник сыпал словами, постепенно распаляя себя. Кузнец незаметно вздохнул — ему очень не хотелось применять силу, но если иного способа справиться с истеричным змагаром не будет…

— Ну что ж, — гном пожал плечами, всем своим видом излучая покорность судьбе. — Валяй.

Змагар опешил — такого он не мог вообразить даже в самых смелых мечтах.

— Что? — идеально отполированная игла пики дрогнула и начала опускаться. Кузнец аккуратно придержал ее за древко — столь быстрая капитуляция патрульного не входила в его планы. Дурь в уставшей от безделья голове следовало выбить раз и навсегда.

— Ты прав. Я предатель, который продался за миску похлебки. По моим следам идут каратели. Убивай.

— Но… — змагар попытался отступить, но позади была закопченная стена. — Я… не знаю!

— Да, словами бросаться легче, — кузнец резко вырвал из рук патрульного пику и врезал ее тупым концом змагару под дых. Он, взвыв, согнулся пополам, и гном от души добавил пикой по хребту. Сырое дерево брызнуло белоснежными щепками, и змагар потерял сознание.

— Дрянь, какая дрянь, — кузнец брезгливо скривился. Когда-то подобную дешевку он постеснялся бы даже выбросить — теперь она шла за полноценное оружие. — И как, интересно, он рассчитывал меня этакой фитюлькой упокоить?

— А ты все такой же шумный, — от стены отделилась еще одна тень. На сей раз это оказался старый знакомый кузнеца — первый секретарь Совета, почтенный Марин Орт-Таллар. Награда за его голову постоянно росла, и к сегодняшнему дню, сдав его бородатую голову в комендатуру, можно было получить гражданство Небосводной, недельный запас еды и подъемные — настоящими деньгами — для переезда в любое из новых поселений. — Даже слишком шумный, на мой взгляд.

— А что поделать, — кузнец выковырял остатки древка из наконечника, и спрятал его в карман. — Я же предупреждал.

— Я слышал, — старик неторопливо кивнул. — И что за новости?

— С нами хотят вести переговоры. У меня такое ощущение, что у них все очень плохо.

— Ну, не выдавай желаемое за действительное, мальчик мой, — Марин потеребил идеально расчесанную бороду. — Дела у них, насколько мы можем видеть, обстоят действительно неважно, но для таких заявлений у нас попросту недостаточно сведений.

— У него вместо бластера на поясе — муляж, — буркнул кузнец. — И он был вежлив!

— Это аргумент, — на сей раз старик задумался надолго.

— Ну! — когда змагар на полу начал приходить в себя, гном все-таки не выдержал.

— Избавь мои уши от столь простонародных выражений, — Марин мучительно скривился. — Твоя борода обрела цвет и форму, но в душе ты все еще юный торопыга. Этот вопрос требует внимания Совета. Возвращайся через неделю, в условленное время. Тебя известят о решении.

— Завтра, в девять, меня ждут с вещами у ворот на базу.

— И они туда же, — старик печально вздохнул. — В такие моменты я начинаю думать, что лучшая политика для нашей расы — изоляционизм. Наземники отвратительно нетерпеливы.

— О, да, — издевку в голосе кузнеца можно было увидеть невооруженным взглядом. Впрочем, собеседник предпочел ее не заметить.

— Этот… парламентер не говорил о прочих участниках переговоров?

— Нет.

— Разумно, — старик снова замолчал. Факел в руке гнома принялся отчаянно чадить, и кузнец закашлялся.

— Ладно, пусть это будет под мою ответственность. Ты знаешь нас и нашу нужду. Ты станешь нашими глазами и ушами. Ничего не обещай — это еще впереди. А теперь, — старик, кряхтя, подхватил змагара под руки, — помоги мне его дотащить до караулки. Не мои уже годы — сопляков по тоннелям тягать.

К немалому удивлению кузнеца, у поста «Север-23» его ждала не конвойная команда, а вполне исправный челнок. Вместо откидных лавок к полу прикрутили резные деревянные кресла — судя по узору, именно они когда-то украшали зал Совета. В потемневшее от времени дерево были вкручены пристяжные ремни, что, с точки зрения гнома, выглядело сущим варварством.