Эрика.

— Не она ли одна из тех девчонок, на которых вы поспорили с Лиамом? — шепотом спрашивает Гид у Николаса.

— Угу, — отвечает тот, — она самая. У самого входа их нагоняет Каллен.

— Люси просто бомба. Мы с ней позже встречаемся. О, и кстати, вон то общежитие… — Гид следит за пальцем Каллена — тот показывает на здание в дальнем конце двора, похожее на их общагу, только более старинное. — Это общежитие «Эмерсон». Там живут странные девчонки. Мы зовем его «общежитием девственниц». Видишь, какое оно симпатичное и чистое?

Не то что общага наших подружек. — Он оборачивается и демонстрирует Гиду здание, которое уже показы- вал раньше.

— Общежитие «Уайт», — говорит Гид, показывая тем самым, что он внимательно слушал.

— Его мы зовем «дом свиданий», — говорит Каллен и хитро толкает Николаса. Никак не отреагировав, Николас ускоряет шаг.

— Не обращай на него внимания, — говорит Каллен. — Ему часто хочется побыть наедине с собой, а здесь это не всегда удается.

Столовая — большой зал, где стоят около восьмидесяти круглых столов. Здесь две двери: у одной выстраиваются ученики, из другой выходят с подносами. Гидеон рассчитывал увидеть нечто более грандиозное, с высокими потолками или отделкой из темного дерева. А этот обеденный зал ненамного лучше его школьной столовки, а запахи и звуки и вовсе те же — дешевый белый хлеб и бананы, звон серебра, чашек и льда, гром- ко падающего на дно широких стаканов.

— Эта девчонка, с которой ты собираешься встретиться позже, Люси, — обращается Гид к Каллену, — вы с ней раньше встречались?

— Нет, — отвечает Каллен. — Она новенькая.

— И ты с ней раньше никогда не разговаривал?

Я знаю, чем закончатся расспросы Гида, и то, что он услышит, ему не понравится.

— Нет, до сегодняшнего вечера. Подожди-ка… я тебя сейчас догоню. — Каллен исчезает.

Минуточку. Гид не стал бы оспаривать тот факт, что Каллен лучше умеет обращаться с девчонками, чем он, однако, согласно условиям пари, Каллен думает, что сумеет затащить девчонку в постель в шестьдесят раз быстрее Гидеона, а Николас — того хуже — считает, что ему это удастся в двести раз быстрее!

Гидеон видит Николаса с подносом и приборами в очереди за едой. Тот отвечает на вопрос Гидеона в точности так, как ответила бы я.

— Я бы на твоем месте не думал об этом с такой точки зрения, — говорит он и, поблагодарив повариху за ложечку риса, двигается дальше.

Бедняга Гид с несчастным видом смотрит на повариху, очки которой затуманились от пара. Она стоит, приготовившись плюхнуть в его тарелку куриную грудку. Кажется, у нее какая-то странная кожная болезнь… Гид, это же сеточка для волос!

— А как еще мне об этом думать? — произносит Гид вслух, но ни к кому конкретно не обращаясь. Он кивком соглашается на курицу и рис.

Николас стоит у салат-бара и наваливает себе на тарелку турецкий горох и семена подсолнечника.

— Известно ли тебе, — спрашивает он, кивая на курицу, возлежащую на тарелке Гида, — что когда животное убивают, оно испытывает страх, и когда мы съедаем мясо, этот страх передается нам?

Я уже слышала эту теорию, и, по-моему, это полная ерунда. Но Гид вспоминает о пари и о том, что никогда в жизни раньше не приглашал девушку на свидание. Даже Даниэль, которая просто прислала ему записку «ты мне нравишься» и в тот же день позволила ему почти все. Он выбрасывает курицу и решает не есть мясо до того самого дня, когда займется сексом.

Гидеон накладывает зеленый салат в бежевую пластиковую миску.

— Добавь фасоли, — рекомендует Николас, — тебе понадобится белок.

Теперь Николас разглядывает связку бананов в миске из нержавеющей стали. Рядом лежат апельсины и вкусные на вид красные яблоки.

— Не ешь их, — предупреждает он. — Нет ничего хуже бананов, выращенных с применением химических удобрений. — Он берет яблоко и нюхает его. — Пестициды, — говорит он, возвращает яблоко на место и берет апельсин. — Послушай, — поворачивается он к Гиду, — все будет нормально.

Николас склоняет голову, и Гид идет за ним, недоумевая (и я вместе с ним), что это значит — все будет нормально? Что нормального в этой ситуации? По мне, так ничего.

Они проходят мимо столика с темноволосыми простушками, которые выглядят так, будто действительно приехали в школу учиться; мимо стола иностранцев, которые спорят, держа во рту соломинки, как сигареты; мимо группы красивых худых девушек, которые едят медленно, намеренно растягивая скудное количество еды. Гидеон опять чувствует на себе взгляды. Никогда прежде он не чувствовал себя таким заметным.