– Ложись! – заорал майор. – Ложись!

Ему никогда не приходилось бывать под обстрелом танков, но Казак все сделал правильно. То ли гены сработали, то ли память о фильмах, которые смотрел в детстве. Снаряд перелетел через головы офицеров ГРУ, разорвался в деревне. Отчаянно замычала корова, видимо, ее зацепило осколком. К небу потянулся еще один столб дыма.

– В траншею! – рявкнул Казаков. – Быстро!

Спецназовцы, не мешкая, бросились вперед. Чуть ли не «рыбкой» – будто в реку с мостков – нырнули в спасительную траншею.

– К бою! – скомандовал майор, проверяя затвор противотанкового ружья.

Патрон находился в стволе. Откуда он, Владимир Казаков, родившийся через много лет после тех страшных времен, мог знать, как устроены противотанковые ружья? Которыми советские солдаты встречали немцев в тысяча девятьсот сорок первом году?

Еще один взрыв, чуть впереди траншеи.

– Командир! – долетел до майора голос капитана Мясникова. – У меня галлюцинации или как?! Это же немецкие «тигры»! «T-VI» времен Второй мировой! И еще – легкие танки, «T-2».

– Мы все бредим! – откликнулся Тополев. – «Тигры»! Настоящие!

– Ой, держите меня за обе руки! – злобно ругнулся Людоед. – Ой, держите! Покуда я не добрался до шутника, который это подстроил.

Громыхнул еще один взрыв, страшно закричала женщина. Офицеры на миг позабыли о противнике, обернулись. Русые волосы были перепачканы кровью, нога раздроблена. Женщина металась в дорожной пыли, вытягивала дрожащие руки в сторону спецназовцев. Лейтенант Кононов не выдержал, рванулся из траншеи.

– Куда?! – яростно завопил Казаков, да так, что все оглохли на одно ухо – то самое, через которое слышали голос командира. – Конь! Стоять! Стоять!!! Назад! Это приказ!

Офицер будто споткнулся на ходу. Упал на землю, пополз обратно.

– Траншею не покидать! – уже тише скомандовал майор. – На выстрелы не отвечать! Огонь только по приказу.

– Казак, это же игра, – напомнил Док. – «Тигры» – не настоящие.

– А она – настоящая? – яростно выкрикнул командир, указывая на женщину, которая стонала в пыли, за спинами бойцов. Все так же тянула к ним перепачканные кровью руки. – Она – настоящая?! А мы тут – настоящие? Что здесь настоящее? Где правда? Где ложь? В траншею, мать вашу! К бою!

Старший лейтенант Золин не ответил. Вздохнул, поправил на бруствере стойки противотанкового ружья, приготовил гранаты. Длинные «хоботы» танковых стволов чуть подрагивали, выискивая цели. «Тигры» приближались, теперь за спинами офицеров горела вся деревня. Раненая женщина перестала голосить, зато в паузах между взрывами было хорошо слышно – гуси подняли страшный гвалт. Птицы не разбегались, не прятались. Метались вокруг разрушенного дома, словно собирались остаться на месте до конца. Умереть со своими хозяевами…

Танки перенесли огонь на траншею, и бойцы сползли на дно, на себе почувствовав, что такое артиллерийский обстрел. Одно из колец на правой руке вдруг похолодело.

– Потери?! – крикнул Казак, не заучивший еще, какое за кого «отвечает».

– Старший лейтенант Чабадзе, – откликнулся капитан Тополев. – Убит осколком. Наповал.

Майор стиснул зубы. Получалось, в этот раз людям – умирать. Запас пива у «зеленых человечков» исчерпан. Снова в меню – боль и смерть.

– Огонь! – приказал Владимир.

Траншея, в которой находилась боевая восьмерка, огрызнулась пламенем. Один танк остановился, над ним появился черный дым. Другой беспомощно завертелся на месте. Получил второй заряд в моторный отсек и взорвался.

– Есть! – радостно завопил Семашко. – Горят, сволочи! Горят!!!

– «Т-2» горят, – спустил его с небес на землю капитан Мясников. – «Т-VI» из ПТР не возьмешь. Разве что гусеницу перебить…

«Тигры» огрызнулись серией вспышек. Траншея утонула в грохоте взрывов, взвизгнули осколки, земля обрушилась на головы спецназовцев.

– Эх, нам бы сейчас тепловые ружья крубаров! – с досадой произнес лейтенант Кононов. – Мы б этих уродов за минуту поджарили. А то что за игра? Только легкие танки бить…

Траншея выплюнула новую порцию смертоносных зарядов. Один из танков развернулся боком, замер без движения, а другой, словно не видя преграды, ткнулся в бок мертвого «брата».

– Обходят! Обходят справа! – не своим голосом завопил Семашко.

– Людоед! Конь! Сменить позиции!

Офицеры, пригибаясь, бросились по полуразрушенной траншее на правый фланг. Простучал пулемет, и капитан Мясников, согнувшись, упал на бруствер. Кольцо, отвечавшее за Людоеда, стало холодным, но не оледенело до конца. Кононов метнул противотанковую гранату, пополз дальше. В инопланетном переговорнике было хорошо слышно, как матерится Борис.