Между тем Алена продолжала бубнить:

– Не сама депутатша Маргариту убивала, ясное дело. Станет такая фифа пачкать ручки! Поручила это дело каким-то отморозкам. Они все за нее и сделали. Но заказчица убийства – это она, больше просто некому!

И Алена взволнованно зашагала по номеру. Он был тесноват, так что развернуться ей было негде. Мельтешила из одного угла в другой, так что у Инги в конце концов в глазах зарябило.

– Ты не могла бы присесть? – жалобно попросила она подругу.

– Нет, не могла бы! Я должна придумать повод, чтобы подобраться поближе к этой бабе и ее мужу.

– Но полиция…

– Пока там полиция раскачается, пока решатся побеспокоить столь сиятельную особу, да еще решатся ли! Нет, нам надо действовать самим.

– И что? Ты прямо подойдешь к этой женщине и спросишь, не она ли заказала свою соперницу?

– Нет, так тоже не годится.

И Алена вновь зашагала по номеру.

– Ага! – воскликнула она наконец. – Знаю! Нам с тобой надо с этой мадам-депутатшей подружиться!

– Подружиться? И как? Снова прикинуться редакторами женского журнала?

– Боюсь, что во второй раз этот номер у нас уже не пройдет. Но ведь предстоящий День города и скачки – это целое событие для жителей. Наверняка тут создана куча комитетов и добровольных общественных организаций, которые следят за тем, чтобы подготовка праздника шла своим чередом. Нам надо преставиться членами одного из комитетов!

И Алена обрадованно захлопала в ладоши.

– Это я удачно придумала! У меня и бейджики есть!

С этими словами она выскочила из номера, чтобы вернуться в него спустя всего несколько секунд. На сей раз в ее руках были кусочки прозрачного пластика, в которые были помещены таблички с именами.

– Видишь, тут мое имя. А ты побудешь немножко Ниной.

Инга пожала плечами. Если для дела нужно стать Ниной, она согласна. Тем более имена созвучны.

– Откуда у тебя эти бейджики?

– Сохранились с какой-то сельскохозяйственной выставки. Мой Василий Петрович демонстрировал там достижения своих предприятий.

– Что?

– Ну, я же тебе говорила, что он запустил производство травяных настоек и эликсиров молодости. Идут очень неплохо. Люди понимают, что свое всегда лучше заграничного.

– Особенно если это свое еще и работает так, как нужно.

– Ну, ты же сама пробовала, так что знаешь.

Инга лишь кивнула. Непостижимым образом, но настойки действовали. Один глоток – и ты трезвеешь. Глоток из другой баночки – простуду словно рукой снимает. Глоток из третьей – и ты становишься раскован, влюблен и речист. И все это из натуральных компонентов, без всякой химии. Настойки готовились по рецептам каких-то бабушек, которых Василий Петрович невесть где разыскал и свез к себе в поместье. И рецепты эти держались в строжайшем секрете от непосвященных.

– А Нина – это была моя помощница. Очень хорошая девочка, бери ее бейджик и даже не сомневайся.

И Алена не успокоилась, пока подруга не прикрепила табличку себе на грудь.

– А депутату уже сообщили о том, что его любовница убита?

– Думаю, что, так или иначе, он уже в курсе. И если в нем осталась хоть капля порядочности, он не будет бегать от полиции, а придет и честно им все расскажет.

– Что именно? – не удержалась Инга от ехидного замечания. – Что законная жена приревновала его к любовнице и потому убила бедняжку?

– Может быть, даже и это, – серьезно кивнула Алена.

Инга лишь мысленно закатила глаза. Ее подруга до сих пор думает о людях куда лучше, чем они есть на самом деле. Но, возможно, в этом и магия обаяния Алены? Инге всегда хотелось быть хоть немного похожей на свою подругу. Быть такой же раскованной, веселой и привлекающей к себе сердца и внимание всех, с кем сталкивала ее жизнь. Но, увы, у нее так никогда не получалось.

– А что там с конюхом? – спросила она, одеваясь. – Он признал в Маргарите свою Анжелу?

– Толя смотался с парнем в морг, – ответила Алена. – Все в порядке, это она.

– Значит, это все-таки Маргарита строила глазки конюху? – искренне удивилась Инга. – И зачем же ей это понадобилось, хотелось бы мне знать?

– Не знаю.

– У нее был любовник – депутат, – принялась рассуждать Инга. – Был сердечный друг – Никита. Она была беременна. И зачем ей в такой ситуации понадобился простак-конюх?

Но Алена ей не ответила. Оказывается, она думала уже совсем о другом.