– И куда потом вы дели коня? Лучше признавайтесь, потому что в противном случае крупные неприятности вам гарантированы.

– Я все осознал и раскаялся. Готов к сотрудничеству с вами.

– Скажи для начала, конь жив?

– Когда оставляли, был жив.

– Где? Где вы его оставили?

– В лесу.

– Просто в лесу? И где именно?

– Могу показать это место, – нехотя признался Железняк. – И кстати, сразу уж скажите, что мне будет, если коняга все-таки издох?

– Он был травмирован, когда вы его оставили?

– Нет, целехонек был.

– И с чего же ему тогда умереть?

– Так ведь без еды и питья долго не протянешь. Верблюд тот долго может прожить. Но лошадь ведь не верблюд. Если привязать ее, еды и питья ей не давать, тогда сдохнет, небось.

Толя не сдержался и ахнул:

– Выходит, вы привязали коня?

– Ага, к дереву уздечкой примотали.

– Зачем? Зачем вы это сделали?

– А зачем нам надо было, чтобы он по округе мотался? Место там тихое, мы решили, пусть постоит немножко, а после мы его отпустим.

– Почему же не отпустили?

– Если честно, я про него и думать забыл. А сейчас вдруг подумал, жив ли коняга-то? Все-таки уже третий день пошел.

В голосе парня звучало искреннее волнение. Можно было подумать, что он и впрямь не подумал о будущем животного. Бывают такие люди, которым нету дела ни до кого и ни до чего, кроме собственной драгоценной персоны и личного благополучия.

– Немедленно едем на то место!

Сделав свое признание, Железняк также охотно согласился и сотрудничать с полицией. Он без понуканий полез в машину и всю дорогу внимательно смотрел в окно, чтобы не пропустить нужное место. Наконец он сделал знак шоферу, чтобы остановился:

– Тут мы были! Вон и дерево приметное, ствол надвое разделен.

– Вы лошадь прямо у дороги привязали?

– Нет. В лес подальше завели. Ну, пойдемте. Я вам покажу.

Однако почти трехчасовые блуждания по лесу никакого результата не дали. Несмотря на то что Железняк привел их к дереву, к которому, по его словам, был привязан Жеребчик, самого коня там уже не было.

– Тут он был, – клялся парень. – Видите, следы на коре дерева от зубов.

Видимо, бедный Жеребчик простоял там, где его привязали, достаточно долгое время. Он так сильно проголодался, что даже вынужден был содрать кору с березы в нескольких местах, куда сумел дотянуться.

– Но потом он куда-то делся.

– Порвал повод и спасся?

– Скорей всего, его кто-то нашел и забрал себе.

Последняя версия была самой вероятной. Железняк и его брат отвезли украденную ими лошадь всего лишь за двадцать километров от города. На машине это было сделать легко. Но потом, опасаясь, по их словам, что на дорогах могут быть выставлены посты, они выгрузили свой опасный груз и спрятали Жеребчика в лесу. На все вопросы, зачем они так поступили, они твердили одно и то же – хотели сорвать скачки.

– И кто вас надоумил так поступить?

– Никто. Сами. Действовали из личного старания, Ефимов к этому отношения не имеет.

То ли выгораживали своего покровителя, то ли действительно были не большого ума. Но сейчас более важным был вопрос поисков Жеребчика.

– Тут есть несколько деревень, – сказал Толя, разворачивая прихваченную с собой карту. – Жеребчик мог прибиться к одной из них. Раньше мы осматривали конные заводы и племенные хозяйства, которые есть в окрестности. Теперь пришла пора присмотреться и к деревенским дворам.

Железняк был отправлен обратно в город, а все участвующие в поисковой операции, разделив окрестности «высадки» Жеребчика, принялись за дело.

Инга и Алена также участвовали в операции. Они отлично сознавали всю важность мероприятия. Это был их последний шанс найти и вернуть Василию Петровичу его драгоценного коня. Если они не найдут лошадь сейчас, поиски придется прекратить как бесплодные. Ведь чем дольше не было известий о лошади, тем меньше была вероятность того, что Жеребчик еще жив.

– Если Жеребчик попал в руки местным маргиналам, они могли просто его зарезать и съесть.

– Или мясо продать, а выручку пропить.

На карте окрестностей имелось всего три населенных пункта, в которые следовало наведаться. В первом друзей встретила слегка выжившая из ума старушка, которая долго не могла уразуметь, чего от нее добиваются. И лишь с помощью ее малолетней внучки удалось узнать, что лошадок в поселке нет уже, почитай, лет двадцать, с тех самых пор, как издох от старости мерин деда Петра.