Обстановка этого тайного приюта вполне соответствовала назначению. Сложенный из дикого камня очаг давал изобильное тепло; очень широкое, застеленное медвежьей шкурой ложе занимало почти все остальное пространство. Никакой другой мебели в хижине не водилось.

Эрна прижалась к бревенчатой стене, глядя на испанца с гневом и возмущением:

— Никогда! — выдохнула молодая женщина, стараясь подавить невольную дрожь в голосе. — Это неслыханно. Сию минуту вези меня в замок, негодяй!

— Жаль, — невозмутимо ответил Родриго. — Честное слово, жаль. Я совсем уж было вознамерился подарить ребятам служаночку, а с тобою поступить по-рыцарски...

— Он еще смеет упоминать рыцарство! Разбойник с большой дороги!

— С малой. Хэмфордскую тропу иначе не назовешь.

— Ты перебил неповинных людей...

— Суливших разорение моему другу, Бертрану де Монсеррату.

— Другу? Другу, подлый предатель?!

— Разумеется. Кстати говоря, вам с Иветтой, по замыслу самого Бертрана, следовало разделить общую участь. Но я внес определенные изменения в планы твоего мужа. Бертран, кажется, давно охладел к собственной супруге, а я, наоборот воспылал к ней. Ты шутила с огнем, Эрна. Ты не хотела стать возлюбленной Родриго де Монтагута-и-Ороско по-хорошему, по доброй воле. Что ж, я терпелив, а терпение в итоге вознаграждается. Но и сейчас вовсе не поздно поладить миром. Успокойся, поразмысли и скажи «да».

— Нет. Нет! Нет!

— Жаль, — повторил Родриго и трижды постучал кулаком в дверь.

Вошли двое басков и проворно расстелили меж очагом и ложем толстую войлочную попону, покрыв ее плащом. Толстый Алонсо игриво подмигнул баронессе, прищелкнул языком.

— Вечера нынче прохладные, — пояснил Родриго, — и крошке Иветте будут давать уроки любви здесь же. Постель, безо всякого сомнения, отводится благородной даме. Хижина тесновата, и всех сразу не вместит, но малышку свяжут, и будут навещать по очереди, а уж в твою честь, козочка, пригласим двух помощников. Я любопытен, и не прочь поглядеть на утонченную высокородную даму, распяленную холопскими лапами.

Эрна широко распахнула глаза, приоткрыла рот, медленно поднесла к щекам ладони.

— Ты чересчур заносчива, чтобы снизойти до простого кастильского дворянина. Согласен, мы не ровня по части гербов. Но сделаешься шлюхой, солдатской девкой — и спесь как рукою снимет. А я подыму тебя из грязи... Молодцы!

* * *

— Танит... — повторил де Ришло. — Девушка дала тебе адрес? Настоящий?

— Разумеется!

Впервые за несколько часов Рекс расхохотался.

— Понимаете, впервые разговорившись с прекрасной незнакомкой, не мог же я уйти не выведав, где она обитает.

— Признаюсь, не понимаю, как ты умудрился вытянуть...

— Безо всякого труда. Пока Саймон и вы не прервали нашу великолепную беседу, Танит была убеждена, что я принадлежу к Обществу. Она живет в гостинице Кларидж.

— Моката сейчас пуще всего заботится о двух вещах, — задумчиво сказал герцог. — Скрыться самому и уберечь Саймона. Понимаешь, собрать новый Круг Тринадцати сравнительно легко. Утратить человека, чье астрологическое сочетание способно в урочное время привести в действие неназываемые силы — значит потерять уникальную, выпадающую раз в несколько сотен лет возможность. Опасность физического свойства Саймону вовсе не грозит: Моката бережет его сейчас пуще зеницы ока. Аарона ждет куда худшая участь... Слушай, Рекс.

Ван Рин выпрямился.

— Предупредить сообщников немедленно Моката едва ли в силах. Не потому, чтобы не хватало собственных возможностей, а потому, что перципиенты могут оказаться недостаточно восприимчивы. Магическая связь — посредством хрустальных шаров или простой передачи мыслей — маловероятна. Рискнешь извлечь девушку из отеля нынче поутру?

— Не извольте беспокоиться, извлечем.

— Будь осторожен, Рекс. Танит невероятно соблазнительна, согласен... И может оказаться столь же опасна.

— Никогда в жизни я не боялся женщин, ваша светлость.

— Весьма и весьма опрометчиво с твоей стороны.

— Насколько следует понимать, эта публика не способна применить колдовство при свете дня?

— Полагаю, нет. Однако даже заурядный удар по голове, и даже нанесенный меж восходом и закатом, отменно чувствителен.

— О’кэй. Отправлюсь в Кларидж, едва рассветет по-настоящему.

— Верно, верно... И по какому же имени ты намерен спрашивать ее?

— Повторяю, не беспокойтесь. Второй такой во всем Лондоне ищи — не сыщешь. Тем паче в гостинице Кларидж.

Де Ришло встал и, словно громадный кот, мягко прошелся по ковру.

— Что ты скажешь ей, Рекс?

— Что мы глаз не сомкнули, гадая, где сейчас может обретаться Аарон. Что помощь требуется немедленно. Что мы ни слова не проболтаем ни Мокате, ни кому иному изо всей шайки...

— Чушь собачья, — вздохнул де Ришло. — Я употребляю твое собственное выражение. Девица пошлет тебя ко всем чертям — и только.

— Пообещаю вызвать полицию. Это, надеюсь, подействует.

Герцог пожал плечами: