Сейчас всё, конечно, не совсем так: на Святой Земле находятся главные резиденции далеко не всех религий мира: во–первых, появились слишком маленькие пантеоны, во–вторых, есть децентрализованные религии, например, учение Боя, которое не имеет центра как такового. И формально полуостров входит в королевство Кахор на правах широкой автономии, имеет собственную административную структуру, смысла которой я не уловил — настолько она нелогична. Но раз Святая Земля до сих пор существует и там находятся центры главных церквей этого мира, то значит, всё прекрасно работает и не стоит забивать свою голову всякой ересью.

— И что мне там делать? — полюбопытствовал я.

— Там тебя ждут. Она согласилась на проведение ритуала.

— Кто она? Турус, я тебя уже спрашивал, но ты так и не ответил.

— Она — это жрица семи богов.

— Хм, — недоумение так и сквозило из меня, — что значит жрица семи богов? Разве так можно? Или эта фигура речи?

— Можно. Но получилось это только у неё. Она получила сан у семи разных богов и, что странно, каждый бог откликается на её молитвы.

— И кто она такая? — я скептично отнесся к существованию такого персонажа, боги те еще единоличники. Даже в рамках одного пантеона не получится служить двум разным богам. А тут…

— Святая. Целительница. И самая красивая женщина мира, — в голосе Туруса промелькнул намек на нежность? Или мне показалось. — Она является жрицей семи богов: вольной богини Любви Илоразилы, богини Света Алексы из пантеона Ширах, бога Здоровья и Леса Амадеуса из пантеона Альшара, вольной богини Девственниц и Рожениц Диматры, богини Любви Торсеи из пантеона Кирисы, богини Здравия Хороки из пантеона Кицео и имеет сан странствующей монахини–лекаря церкви Триединого.

— Асириз меня раздери, — выругался я, но увидел складку раздражения на лице инквизитора, — прости Триединый! Как ты на одном духу выпалил всю эту тираду. Я восхищен! Правда!

— Когда прибудешь — обойдись без своих шуточек. Она не я, слишком чиста, — сурово произнес инквизитор.

— Хорошо, — согласно кивнул я, — понимаю. А почему я о ней ничего не слышал?

— Совет Святой Земли решил оградить святую от мира. Люди слишком часто ведут себя, как неблагодарные скоты.

— То есть великолепная целительница сидит одна на острове и никого не лечит?

— Лечит!

— Наверно, только избранных, — с сарказмом произнес я, — все животные равны, но некоторые равнее.

— Нет! — с нажимом произнес Турус, — людей отбирают специальные комиссии и отправляют на остров. Лея не может вылечить всех.

— Лея? — очень уж мягко говорит инквизитор.

— Леария! — Турусу явно не понравилось, что я обратил внимание на оговорку, — и тебе уже пора.

— Спасибо, Турус, — я протянул ему руку.

— Тебе тоже. Я не пожалел о нашей встрече. Милостью Триединого всё пройдет хорошо, — его огромная ладонь обхватило моё предплечье, и на прощание инквизитор произнес, — Когда ты излечишься, с тобой хочет переговорить Патриарх.

— Хорошо. Я принимаю его приглашение, — еще бы я отказался. Патриарх входит в топ тридцать самых влиятельных людей этого мира. Желание таких людей не стоит игнорировать, по крайней мере, пока.

Путешествие заняло десять дней ускоренной скачки. Хорошо иметь деньги! На каждом постоялом дворе я менял загнанных скакунов на свежих, после чего отряд продолжал путь без потери времени. Наконец, мы достигли Грасу, когда Турус назвал эту дыру городком, он сильно ей польстил: максимум поселок с крохотным причалом, к которому пристал всего один небольшой корабль с огромными парусами и хищными, острыми обводами.

«Ну и название… «Резвая Лили». Капитан в честь любимой шлюхи его назвал?»

Наплевать, главное, чтобы она действительно быстро доставила меня. Мне уже сложно сдерживаться! Экзорцизмы едва помогают!

Встречать нас высыпала вся команда во главе с капитаном, эдаким морским волком. Вначале по мосткам поднялись паладины со мной, своих наемников я оставил на берегу — на палубе и так слишком тесно. Один из моих сопровождающих передал капитану какие-то документы, а я скептично осматривал палубу.

«Не имперский класс, и даже не люкс…»

На что только не пойдешь, лишь бы не сдохнуть.

Пока я знакомился с «Резвой Лили», члены корабля рассматривали меня.

— Мы не подписывались на перевозку ручного зверька святош, — рассмеялся капитан, — да парни?

Команда дружно загоготала. Я на мгновение даже опешил. Мне не хамили уже… да я даже вспомнить не могу! Но я быстро восстановил наше реноме — вырвал сердце хаму и выкинул его кровавый труп за борт. После чего обвел своим фирменным безумным взглядом притихшую толпу и ткнул в какого-то офицера, у которого морда выглядела поинтеллигентней и не слишком пропитой.