В защиту Друитта отмечу, что он был заядлым игроком в крикет, и 1 сентября, то есть на следующий день после убийства Мэри Энн Николс, играл в графстве Дорсет. Мог ли он совершить убийство и рано утром приехать в Дорсет к началу игры? Подозреваю, что нет.

8 сентября, когда убили Энни Чепмен, Друитт играл в крикет в Блэкхете в 11:30. Итак, мог ли он в 5:30 утра напасть на Чепмен, успеть на поезд, идущий в Блэкхет, снять окровавленную одежду, помыться, позавтракать ив 11:30 приехать на поле для крикета? Это возможно, но маловероятно.

Есть еще один вопрос, над которым стоит поразмыслить: считалось, что Друитт был гомосексуалистом, и причиной его увольнения из школы для мальчиков, где он преподавал, стали гомосексуальные отношения с учениками. Возможно, он не вынес позора и покончил с собой. Если принять во внимание его нетрадиционную ориентацию, вероятность того, что Друитт станет жестоко расправляться с женщинами, существенно снижается.

Никаких прямых доказательств причастности Друитта к убийствам не найдено. Это приводит меня к мысли, что суждения Макнагтена основывались на слухах, а не на информации, полученной от частных лиц. До 1889 года он не служил в полиции, а служебную записку написал не ранее чем в 1894-м. Быть может, причиной возникновения таких подозрений через несколько лет после убийств стало желание обогатиться? Или же имеются другие доказательства или документы, объясняющие, что заставило Макнагтена подозревать, будто Монтегю Друитт был Джеком Потрошителем. В конце концов, он утверждал, что у него имелись другие материалы об убийствах, которые он уничтожил по причинам, известным только ему самому.

Так был ли Друитт убийцей? Ну, если предположить, что за нападениями, случившимися после расправы с Мэри Келли, стоит другой человек, его нельзя полностью сбрасывать со счетов, поскольку Коулс и Маккензи погибли уже после того, как Друитт умер. Однако если это не так, то Монтегю никого не убивал.

Самоубийство Друитта и то, что полиция прекратила расследование в начале января 1889 года, делают его удобным козлом отпущения. Я не верю в его причастность к какому-либо из уайтчепельских убийств. У меня нет доказательств в поддержку этой теории. С Потрошителем его связывает только то, что он подходит под неточное описание человека, которого видели с жертвами, и предположение, сделанное пожилым полицейским через пять лет после убийств.

Макнагтен предлагал Томаса Катбуша в качестве подозреваемого, но с оговоркой: «Никто и никогда не видел убийцу, орудовавшего в Уайтчепеле; многие находились под подозрением, но вина ни одного из них не была доказана. Я могу упомянуть трех мужчин, любой из которых подходит на роль Потрошителя больше, чем Катбуш».

Но все-таки он обратил на него внимание. Почему?

В 1891 году Катбуш был обвинен в нападении с ножом на двух женщин в Кеннингтоне, на юге Лондона. Во время ареста при нем нашли длинный нож.

Мать и тетка Катбуша говорили, что днем он изучал медицинские книги, а по ночам бродил по улицам и часто возвращался домой в перепачканной одежде. Однако не следует полагаться на заявления, сделанные женщинами с весьма возбудимым характером. Нет никакой информации о том, где он находился во время убийств. Нож, найденный у него, был куплен в Хаундсдиче примерно за неделю до ареста.

Считалось, что Катбуш питал страсть к изуродованию женских тел. Это предположение основывалось исключительно на том, что в его комнате нашли два порванных наброска с девушками в неприличных позах. Голова и туловище одной из девушек были вырезаны из цветной иллюстрации; он пририсовал ей обнаженные ноги в розовых чулках.

Я считаю, что, подозревая Катбуша, полиция хваталась за соломинку. После того как основной опрос свидетелей по делу Потрошителя был закончен, некоторые офицеры по-прежнему вели расследование и, как я отметил ранее, внимательно изучали тех, кто уже совершал подобные преступления. В числе прочих опросили и Катбуша. О нем известно очень мало, поэтому сложно предположить, имелись ли у него мотивы для совершения убийства. В то время не было никаких причин считать его Потрошителем, помимо упомянутых ранее. Больше о Катбуше ничего неизвестно, и у меня нет оснований подозревать его.

Макнагтен также подозревал, что Потрошителем был Аарон Космински, еврей польского происхождения, который проживал в Уайтчепеле с 1882 года. Этот человек «предположительно» испытывал сильную неприязнь к женщинам, особенно к проституткам. Возможно, он также интересовался убийствами и историей жестоких преступлений. Если это действительно так, то у него имелся мотив. Однако нет никаких документальных подтверждений для выдвижения таких предположений.

На момент совершения тех ужасных преступлений Космински было около двадцати пяти лет. Ни один свидетель не заявлял, что видел человека такого возраста в местах совершения убийства или вместе с жертвами незадолго до их смерти. Кажется, Космински говорил только на идише, так что у него возникли бы большие трудности в общении с проститутками; даже если он знал английский, ни один свидетель не заметил, чтобы предполагаемый преступник говорил с акцентом.

Макнагтен упоминает Космински только по фамилии, так что не совсем ясно, кого именно он имел в виду. Возможно, в Уайтчепеле, который стал домом для многих евреев из Восточной Европы, проживало несколько человек с такой фамилией. Плюс ко всему, непонятно, почему Космински был выдвинут в качестве подозреваемого через несколько лет после убийства, ведь у него не было судимостей.