Мередит насторожилась.

Заметив это, он добавил:

– Полагаю, ты знаешь, к чему я клоню.

Она кивнула, ей все больше становилось не по себе.

– Я схватился с ним, – продолжал Рис. – И в драке уронил лампу в солому. Так начался тот пожар.

«О нет! Нет, нет, нет!» – воскликнула она мысленно. Худшие ее опасения подтверждались.

Остановившись, она повернулась к Рису. Широко раскрытые глаза горели от непролитых слез. И ей ужасно хотелось сделать вид, что этого разговора не было.

– Но… – сорвалось с ее дрожащих губ.

– Да. – Он тяжело вздохнул. – Ты знаешь, что случилось потом. Лошади… большинство погибло. Ужасная мучительная смерть. Твой отец остался калекой. Сгорел и дом, что ввергло деревню в нищету. И за четырнадцать лет не было дня, чтобы я не вспоминал о той ночи. Видел во снах кошмары. И желал, чтобы вместо всего этого погиб один я.

– О нет! – Мерри зажала ладонью рот. – Ты не можешь винить себя. – Но увы, очевидно, ему было за что винить себя. И все эти годы он мучился.

У Мередит сжалось сердце, да так сильно, что она едва могла вздохнуть.

Рис покачал головой:

– Не стоило драться с ним. Он хотел избить лошадь. Нужно было просто дать ему избить меня. Ведь я терпел побои множество раз… Одним больше, одним меньше… И тогда ничего бы не случилось.

– Как ты можешь так говорить?! Пожар – это несчастный случай! Ты невиновен, Рис.

– Я не верю в несчастные случаи. И вряд ли имеет значение, виновен я или нет. Мой долг все исправить. Потому что теперь я лорд Эшуорт, хотя долгие годы горячо молился, чтобы не дожить до этого дня.

– Рис, я… – У нее закружилась голова, и она пошатнулась. – Мне нужно сесть, Рис.

Он подвел ее к невысокому крыльцу и усадил на верхнюю ступеньку. Сам же опустился перед ней на одно колено.

– Мерри, я не мог больше скрывать это от тебя. Ты достойна знать правду. И если ты выйдешь за меня…

Мередит была потрясена его словами. Он впервые сказал «если».

– Если ты выйдешь за меня, – медленно повторил Рис, – то станешь каждое утро просыпаться рядом с человеком, виноватым в увечье твоего отца, нищете деревни… и всем прочем. Мне нужно знать, сможешь ли ты с этим жить. – Он протянул к ней ладонь. – Не отвечай прямо сейчас, Мерри. Хорошенько подумай, прежде чем ответить. Ты была права. Я обязан предложить тебе реальный выбор. – Рис накрыл ее руки своими. – И я обещаю: если ты дашь мне шанс, я все исправлю. Клянусь Богом, я стану заботиться о твоем отце до конца его дней. Сделаю все, чтобы жители деревни больше никогда не голодали. И посвящу всю свою силу и решимость души одной цели – сделать тебя счастливой. Я прошу тебя лишь дать мне шанс.

Ее трясло от волнения. Но она молчала.

– Мне нужно это, Мередит. Нужно все исправить. Или я не буду знать, как жить дальше. Пожалуйста, стань моей женой.

Он умолк и зажмурился.

По ее щеке поползла слеза. Господи, как это ужасно! И не потому, что Рис виновен. Даже если он и сбил ту лампу, она, Мередит, никогда не осудила бы его ни за пожар, ни за последствия. Но готова ли она выйти за него, зная, что он считал этот брак чем-то вроде покаяния за те грехи, которые ошибочно приписывал себе.

Да, возможно, она готова, и это хуже всего. Но ведь она так его хотела… А может, действительно позволить ему жить под бременем мнимой вины и навсегда завладеть им? Возможно, она сумела бы обмануть себя, однако… Сможет ли она прожить всю жизнь в обмане? Увы, она боялась заглянуть себе в душу и узнать правду.

– Так ты подумаешь? – спросил Рис.

Мередит заставила себя кивнуть:

– Да, хорошо. Давай поедем домой. Завтра. – А дома все станет ясно. Там она поймет, что делать. – Рис, ты отвезешь меня домой?

– Если ты этого хочешь… – Он нахмурился и поднялся. – Да, конечно.

Всю дорогу домой она без умолку болтала. Рис не думал, что Мередит способна говорить так много – и сказать так мало.

Пока экипаж катился по дорогам Сомерсетшира и Девоншира, фарфор и серебро позванивали в ящиках, и к этим звуком добавлялся щебет Мерри. Вероятно, она опасалась, что если замолчит, то последует его, Риса, очередное шокирующее откровение. Он не знал, как убедить ее, что ему больше нечего скрывать.

Поэтому он просто сидел и слушал. Звуки ее голоса всегда были ему приятны. Иногда она задумывалась, но вскоре находила какую-нибудь совершенно новую тему. Но все они были так или иначе связаны с гостиницей.

– Я решила, что будем делать дальше, как только новое крыло будет закончено, – объявила она. И, не дожидаясь вопросов, продолжала: – Следует помочь мистеру Хэндсфорду привести в порядок его дом и заново побелить церковь.

Рис молча слушал, зная, что не стоит требовать объяснений.