— Ты же сам говорил, что машинный народ прежде не высаживался на Невму.

— Верно. Через миллион лет после Золотого Часа, за четыре миллиона лет до появления машинного народа были другие.

— Какие еще другие?

— Другая машинная цивилизация. Другая цивилизация мыслящих роботов.

— Не может быть, — категорично возразила я. — Историю я знаю. Цивилизаций, подобных машинному народу, во Вселенной не существовало.

— Это лишь гипотеза, которую ты считаешь правдой. Вигильность выявила доказательства обратного — нашла следы цивилизации роботов, разбросанные по галактическому пространству. Прежде эти доказательства были неверно истолкованы, а следы приписаны Предтечам. Вигильность нашла ошибку в официальной версии, временное несоответствие гипотезе о Предтечах, и пометила вопрос как нуждающийся в дополнительном исследовании. Когда слухи об этой загадке дошли до Машинного пространства, мне поручили проникнуть на Вигильность и выяснить все, что им известно.

— Вот она, цель твоей миссии…

— Примерно в это же время — плюс-минус цикл — Лихнис посетил Вигильность и составил отчет для Линии Горечавки. В его нити упоминалось то же самое несоответствие, хотя лишь походя, как одно из множества любопытных открытий. Однако именно с того открытия все началось. Когда Лихнис сдал свою нить, закрутился маховик страшного процесса, в результате которого двести килолет спустя вам устроили засаду.

— Так виной всему — несоответствия в данных Вигильности?

— Точнее — значимость этого несоответствия для человечества, для машинного народа и особенно — для Линии Горечавки.

Я ушам своим не верила. Шокировало не расхождение с учебниками истории. Какие учебники, если я сама прожила почти все то время и видела историю своими глазами. Я помнила каждый кризис, каждую перипетию, на одном дыхании могла отбарабанить названия тысяч молодых цивилизаций. В длиннющем перечне важных событий не было столь значимых, как появление живых машин.

— Геспер, я не понимаю. При чем тут Линия Горечавки? Если роботы существовали, почему я их не помню? Как же они появились и исчезли, не оставив в истории ни малейшего следа?

— Почему, след они оставили.

— Что?!

— Они оставили в истории множество следов, но их один за другим стерли, очень методично и тщательно.

— Сами роботы стерли?

— Нет, к тому времени роботы уже вымерли.

— Тогда кто?

Геспер выдержал паузу и заговорил очень мягко, стараясь не причинить мне боль и страдания.

— Домом Солнц называется секретная Линия, которой поручили уничтожить следы машинной цивилизации. В создании этой Линии участвовала и ты, и каждый шаттерлинг Союза. Ваши темные средства и методы обернулись против вас самих — вот что случилось во время бойни.

Тошнота накрывала меня медленно и неуклонно, как прилив — суперокеаническую планету. Погоня длилась уже четыре часа, а «Серебряные крылья зари» так и не вышли на связь. Корабли Горчицы, Лебеды и Лопуха летели на предельных скоростях, пренебрегая стандартными мерами безопасности. После долгих споров было решено, что их хозяева останутся со второй группой кораблей — «Лентяем», «Голубянкой красивой», а также кораблями Щавеля, Пижмы и Паслена, — а первая тройка попробует догнать «Серебряные крылья» и заставить притормозить. Калган еще отставал от нас и пока не мог сделать ничего полезного.

Кто бы ни управлял «Крыльями», Портулак или роботы, в успех погони мы не слишком верили. Однако, чтобы понять, как далеко готов зайти управляющий беглым кораблем, необходимо было сделать следующий шаг.

Я стоял на мостике один; Горчица, Лебеда и Лопух распределились по другим кораблям. Зато присутствовали имаго этих троих, а также Чистеца, Щавеля, Пижмы и Паслена.

Имаго Калгана появлялось, лишь когда он хотел высказаться, но из-за отставания от нас по-прежнему было нечетким. Все имаго стояли, руки на расплывчатых перилах отображались не полностью. Дисплеер показывал систему Невмы. От планеты исходили блестящие прямые — траектории наших кораблей. Они пролегали так плотно друг к другу, что практически сливались. У иконки каждого корабля мелькали значки, обозначающие скорость в долях скорости света. Корабль Калгана двигался по слегка закругленной асимптоте, отставал от нас более чем на полминуты, но во весь опор летел по следу первой троицы. Как и остальные, Калган наверняка нервничал. Как и остальные, наверняка в бессчетный раз проверял средства поражения и оборонительные системы. Ограничиться следовало одной проверкой — как-никак эффективность и надежность систем доказывалась шестью миллионами лет существования Линии, — но ничто человеческое шаттерлингам не чуждо. Так, солдаты перед битвами полировали мечи, смазывали ружья, целовали амулеты.

Три корабля авангарда летели на расстоянии прицельного выстрела друг от друга. Я приготовился к очередному часу ожидания, когда мы получили сигнал. Посланный на циклической частоте, не по стандартным протоколам Горечавок, он, несомненно, пришел с «Серебряных крыльев зари».

— Это просто оклик, — сказал Чистец, имаго которого стояло ко мне ближе других. Он смотрел на мой дисплеер, где рядом с моделью системы отобразилась расшифровка. — Содержания как такового нет, если мы не упускаем нечто почти неуловимое.

Имаго Горчицы покачнулось — корабль вздрогнул от неожиданного ускорения. Словно матрос на накренившейся палубе, Горчица схватился за перила так, что мышцы взбугрились от натуги.

— Ответить все равно нужно. Окликают обычно для того, чтобы установить связь.

— Может, это ловушка, — предположила Пижма.

— Терять нам нечего, — покачал головой Горчица. — Тому, кто управляет «Серебряными крыльями», уже известно, что мы летим следом. Почему не выяснить, что он или она хочет нам сообщить?