В феврале 1945 г. перед встречей в Ялте лидеров СССР, Великобритании и США в Москве прошло совещание руководителей разведки, на котором присутствовали многие самые высокопоставленные представители советских спецслужб. Рассматривался вопрос о том, сколько еще Германия сможет противостоять союзникам. В качестве главного эксперта А Коротков утверждал, что война закончится примерно через 3 месяца.

Жизнь многих агентов сложилась трагично, в частности антифашисты, в том числе и Брайтенбах погибли в подвалах тайной полиции Третьего рейха. Некоторые выжили только для того, чтобы по возвращении в Советский Союз сесть в тюрьму или быть расстрелянными. Кое-кто продолжил свою деятельность на благо Советского государства.

В 1946 г. Александр возвратился в Москву на должность заместителя начальника внешней разведки и руководителя ее нелегального направления и был непосредственно причастен к отправке в США В. Фишера (Р. Абеля). Коротков уже давно чувствовал недоверие к Р. Хейханену (выдал позже Фишера) и противился его назначению радистом, но начальство решило по-своему.

Работавшие с Коротковым разведчики вспоминали, что он отличался нестандартным мышлением, нелюбовью к стереотипам и штампам.

Например, нечасто руководители, вращавшиеся в кругу высокопоставленных лиц, продолжали дружить с рядовыми сотрудниками, выезжать с ними на рыбалку, по грибы, семьями посещать театры. При этом Александр всегда прислушивался к их мнению, учитывал его при совершенствовании деятельности разведаппарата. К его чести стоит сказать, что отношения эти были поистине дружескими, без лести, снисходительности и подобострастия. Удивительным образом в человеке, несмотря на его к тому времени уже генеральское звание, сочетались простота и требовательность.

Можно привести воспоминания разведчицы-нелегала Г. Федоровой: «С необыкновенным волнением вошла я в кабинет начальника нелегальной разведки. Из-за большого стола в глубине кабинета энергично поднялся высокий широкоплечий мужчина средних лет и с приветливой улыбкой направился мне навстречу. Обратила внимание на его мужественное волевое лицо, сильный подбородок, волнистые каштановые волосы. Одет он был в темный костюм безупречного покроя. Пронизывающий взгляд серо-голубых глаз устремлен на меня. Говорил низким приятным голосом, с доброжелательностью и знанием дела. Беседа была обстоятельной и очень дружелюбной. На меня произвели большое впечатление его простота в общении, располагающая к откровенности манера вести беседу, юмор. И, как мне показалось, когда бы он захотел, мог расположить к себе любого собеседника».

В 1957 г. разведчика повысили до уполномоченного КГБ СССР при Министерстве государственной безопасности ГДР, ответственного за координацию и связь. Таким образом, Коротков получил под свое начало наиболее многочисленный и мощный аппарат КГБ за границей. Он сумел наладить доверительные отношения с начальством МГБ ГДР, включая министра госбезопасности Э. Мильке и руководителя внешней разведки ГДР М. Вольфа (они познакомились в Москве еще во время войны). Коротков приложил немало усилий для того, чтобы сделать разведку ГДР одной из сильнейших в мире.

Как-то раз западногерманская контрразведка под видом поставки мебели в штаб-квартиру представительства КГБ в Карлсхорсте попыталась установить прослушивающие устройства в кабинете Короткова, спрятав их в люстру. Об этой акции советская разведка была предупреждена своим высокопоставленным источником из западногерманской контрразведки X. Фельфе, поэтому впоследствии прослушка использовалась для дезинформации противника.

Александр много раз встречался с Фельфе для дачи указаний и получения информации. Впервые они общались в Австрии летом 1957 г. и проговорили почти весь день. За это время советский разведчик в подробностях узнал о внутриполитической ситуации в Западной Германии, степени влияния американцев на принятие политических решений, милитаризации ФРГ.

Фельфе в книге «Мемуары разведчика» так описывает Короткова: «Я хорошо помню генерала Короткова. Во время наших встреч в Берлине или Вене мы часто вели с ним продолжительные диспуты о внутриполитической обстановке в ФРГ. Его отличный немецкий язык, окрашенный венским диалектом, его элегантная внешность и манеры сразу же вызвали у меня симпатию. Он хорошо ориентировался в различных политических течениях в Федеративной Республике. Не раз мы с ним горячо спорили, когда он выражал свои опасения по поводу возникновения и распространения праворадикальных группировок в ФРГ. Тогда я не разделял его мнения. Очень жаль, что сейчас я уже не могу сказать ему, насколько он был прав».

В июне 1961 г., за 2,5 месяца до появления Берлинской стены, Александру приказали вернуться в Москву для участия в заседании ЦК КПСС. Перед собранием он говорил с председателем КГБ А. Шелепиным, который не согласился с оценками разведчика относительно политической ситуации в Германии и пригрозил увольнением после заседания. На следующий день перед уходом Коротков признался супруге, что может прийти домой уже без погон или совсем не прийти.

Опасения не оправдались — большинство присутствовавших на заседании поддержали точку зрения Короткова, и Шелепину не оставалось ничего другого, как промолчать. Переволновавшийся разведчик прогулялся по городу и заехал на стадион «Динамо» поиграть в теннис. Когда он нагнулся, чтобы подобрать упавший мяч, то ощутил острую боль в сердце и потерял сознание. Александр Коротков умер от разрыва аорты в возрасте чуть более 50 лет и был похоронен 29 июня 1961 г. в Москве на Новодевичьем кладбище.

У генерал-майора Короткова за всю его героическую жизнь скопилось немало наград: 1 орден Ленина, 6 орденов Красного Знамени, 1 орден Отечественной войны I степени, 2 ордена Красной Звезды, многочисленные медали и нагрудный знак «Почетный сотрудник госбезопасности». Имелись награды и от зарубежных государств.

Существует много версий о том, кто же все-таки был прототипом столь полюбившегося образа хладнокровного философа Штирлица из сериала «Семнадцать мгновений весны». Среди вероятных кандидатов называют и Р. Зорге, и А. Гуревича, и Я. Блюмкина. Надо сказать, что по крайней мере первые 2 действительно подходят под художественный образ, при этом все 3 были талантливыми разведчиками с незаурядными чертами характера. Собственно, на этом сходство и заканчивается, ведь они практически не работали в Германии и тем более не проникали в ее государственные структуры.