Шрифт:
— Ты уверен?
— Ни хрена себе — уверен! Пойди посмотри на окно, оно там одно, на саманную стену… А с такой скоростью летел… Я ни хрена не понимаю.
— Значит, он там?
— Ну а где же еще?
Потапов достал из кармана куртки две серебряные пули, вытащил обойму, вставил их.
— Ладно, я пошел, — сказал он, — загоняя обойму в рукоятку пистолета. Если дойду, сразу займись Володькой, его подстрелили, даже не знаю, жив ли… Только Володькой, остальное я сам, понял, Вася?
— Ты сдурел, Иван? Он же там!
— А что делать? Катя тоже там.
Держа пистолет в руке, Потапов решительно направился к двери притихшей хаты.
Глава 23
— Проходите, Евдокия Андреевна, уж извините, что на кухню вас приглашаю, да мы там с Танюшей сидим, ждем…
— Это вы меня извините, Федор Петрович, что потревожила так поздно. Вам, наверное, завтра на работу?
— Дети главнее, Евдокия Андреевна. Да ведь и вам завтра на работу, все ж мы…
— Вот и я про то же. Невмоготу сидеть и ждать, где они, да что с ними.
— Ой, Евдокия Андреевна… — второй раз за этот вечер испугалась Таня Соколова, совсем забыла, что она уже не школьница и грозный завуч ей не указ. — А мы тут…
— Налей и мне, Таня, — сказала Евдокия Андреевна, присаживаясь на стул. — Ромку ждешь?
— Да, он тоже побежал… помогать Потапову, то есть вашему сыну.
— И какого черта, не пойму? Чем он может помочь Ивану?
— Вот и я о том же, Евдокия Андреевна, мы вместе с Танюшей сидим тут, думаем… Ничего понять не можем, а что же делать? Только ждать…
— Уютно у вас тут, Федор Петрович. Я тоже сидела дома, ждала, чувствую — невмоготу, дай, думаю, наведаюсь к родственникам. Я же ничего не знала, соседка сказала, что Катю, наверное, похитили.
Таня налила вина завучу, все еще опасаясь, что та станет распекать ее за распитие спиртных напитков, хоть она уже пила кофе. Но нет, пожилые люди чокнулись, выпили без тоста.
— Я сейчас еще закуску принесу, в холодильнике есть курица, — сказал Федор Петрович и убежал в дом.
— За Романа собираешься? — напрямик спросила Евдокия Андреевна.
— Собираюсь, но родители хотят, чтобы я в университет поступила… Даже и не знаю, что делать.
— Делай то, что считаешь нужным. Я армавирский пединститут заочно оканчивала, мужа сюда направили, ну и я с ним. Ивана родила и, как видишь, не пропала.
— Правда? — обрадованно сказала Таня. — Ой, Евдокия Андреевна, вы прямо… как бальзам на душу. Я и сама думаю, что заочно — самое то…
Пожилая женщина устало усмехнулась.
— Да все же видели в школе, что ты неравнодушна к Роману, ну а если и он к тебе — что может быть лучше? Роман в последнее время стал просто замечательным парнем. Работает, не хулиганит, взялся за ум.
— Я тоже так думаю…
Мобильник на столе зазвонил неожиданно резко. Таня взяла трубку.
— Ну что тебе, пап? Когда вернусь? Достал ты меня уже своими вопросами! Ты знаешь, что Катю Потапову похитили бандиты? Роман помогает Потапову, а мы тут с Федором Петровичем сидим и ждем. Будешь орать — я совсем не приду домой, понял? Федора Петровича тебе не дам, он и так весь расстроен. Евдокия Андреевна тоже с нами, понял? Нет, приезжать не надо, я в порядке, а вот Катя и Роман… Иван тоже… Мы тут сидим и ждем. Все, больше не звони, я сама.
Таня выключила аппарат, бросила его на стол. В это время в кухню вошел Федор Петрович с холодной жареной курицей на тарелке.
— Вторая Катерина, — сказала ему Евдокия Андреевна.
— Таня?
— Ну а кто же? По-моему, лучшей девушки для вашего Ромки и предположить трудно, Федор Петрович.
— А я и не предполагаю. Вот курица, правда, холодная, если хотите, разогреем…
— Сойдет и холодная. Танюша, налей-ка еще. Ох, что-то тревожно у меня на сердце… Катюша в положении, а Иван, так прямо озверел… Что ж это за гады такие?
— А Ромка тоже помчался помогать… — всхлипнула Таня.
— Будем держаться, будем надеяться, — с горькой улыбкой сказал Федор Петрович.
Иван быстро подошел к двери хаты, изрешеченной автоматными пулями, толкнул ее. Дверь была не заперта и легко открылась. Резкий запах свежей крови ударил в нос. Краем глаза Иван заметил трупы на глиняном полу хаты, но главное — прямо перед ним стоял страшный зверь с красными глазами, тот самый, который пытался его убить в доме Леонида Поликарповича, в которого выпустил всю обойму — и хоть бы что, а потом в старом карьере… Его Иван ни с кем не мог спутать и поднял пистолет, в стволе которого была первая серебряная пуля. Но зверь смотрел спокойно.