У ворот были не только наши, там толклось вообще море народа. В основном все выбирались из замка и занимали места подальше от него, дабы посмотреть на картину массового разрушения.

– Ты где был? – накинулся на меня неизвестно откуда вылезший Герв.

– В подвалах лазил, – ответил я меланхолично.

– Зачем?

– Да вот пошел посмотреть – нельзя ли там спасти какого добра.

– И чего?

– Да так, по мелочам, – ответил я, думая о своем. – А тут чего?

– Да ничего, скоро все это накроется.

– А Элина где?

– Вон рядом с Седой Ведьмой. – И Герв мотнул головой.

Я посмотрел и увидел, что мой лидер стояла в сторонке и довольно мило о чем-то беседовала с лидером «Гончих». Там же были Фредегар и Милли Ре.

Седая Ведьма, видимо, почувствовала мой взгляд и посмотрела в мою сторону. Увидев меня, она улыбнулась и помахала рукой: иди, мол, сюда.

– Давай, давай, – толкнул меня Герв. – Зовут – иди!

Я подошел к высшему командному составу.

– Я слышала, ты сегодня отличился? – очень дружелюбно сказала мне Ведьма. – В самом пекле был?

– Да так получилось, – сказал я. – Я вообще-то не планировал.

– Еще бы ты планировал, – пробурчала под нос Элина.

– Ну-ну. Победителей не судят, – сказала Ведьма, – их награждают. И я подумаю, как это сделать.

– Кстати, он мою шкуру спас, – подала голос Милли Ре. – И я этого не забуду!

«Милли Ре хочет добавить вас в друзья. Согласиться?»

– Так что ты, Хейген, сегодня герой дня! – улыбнулась Седая Ведьма – Одно плохо. Гедрон ушел. Ни следа, хотя вроде все обшарили. Видать, был у него очень тайный лаз. Где-то в подземелье.

– Ну да, они через подземный ход и ушли. Сейчас, поди, за рекой уже, – сказал я.

– Не поняла, – сказала Седая Ведьма.

Вместо ответа я достал и показал ей полученный от Гедрона перстень.

– А если пояснить? – Глава «Гончих», судя по всему, неплохо знала этот перстенек.

Мне показалось, что ее голос совершенно не изменился, но, похоже, Милли Ре отлично разбиралась в интонациях своего лидера, поскольку она как-то резко перегруппировалась и встала так, чтобы до меня можно было дотянуться.

– Вы точно хотите, чтобы я рассказал все в деталях прямо здесь и прямо сейчас? – как можно спокойнее спросил я.

Седая Ведьма обвела глазами равнину – всюду ключом била жизнь. Народ обсуждал детали штурма, вернулась часть погибших в сражении и шумно выясняла, где их вещи. И все дружно ждали торжественного обрушения цитадели.

– Фредегар, – окликнула Ведьма седого начальника разведки, – сколько осталось до разрушения?

– Двенадцать минут, магистресса, – ответил тот.

– Отлично. Поговорим в шатре. Элина, вас я попрошу пройти с нами. Милли, нас ни для кого нет.

Она взглянула на меня.

– Ну прошу, мешочек с сюрпризами. Послушаем, что расскажешь.

Мы зашли в шатер, и я решил не тянуть с объяснениями.

– А что тут, собственно, рассказывать-то? Я отправился в подземелье, поискать какую-никакую выгоду – золото там или ценности. Ничего не нашел, а когда выходил – наткнулся на этих троих.

– Сам Гедрон и Диорд. А кто был третий? Плаур? – спросил Фредегар.

– Нет, это полурослик был, зовут Мато, – ответил я. – Уж не знаю, кем он им приходится.

– Казначей, – пояснил седовласый на поднятые брови Ведьмы. – Вот почему мы в кланхране примерно двух десятков вещей не досчитались из тех, которые должны были там находиться. В основном мелких. И это только те, про которые мы знали. А может, и еще какие были. Но выходит, что сплыли.

– Ну да, мешок у них не сильно большой был, – подтвердил я.

– И он так спокойно обо всем этом говорит! – всплеснула руками лидер «Буревестников». – Я за сегодня от тебя так устала. Что ж у тебя не все как у людей, а? Что ж ты клан позоришь-то?

– Элина, все в порядке. Давайте дослушаем. Я так думаю, что у Хейгена есть разумное объяснение собственных действий. Продолжай, – спокойно сказала Ведьма.

– Ну собственно, почти все. Гедрон предложил мне денег или цацку какую в обмен на вольную волюшку и мое молчание. Я, понятно, не согласился. Тогда он решил дать мне сетовую вещичку. Я еще поломался маленько и взял. Если бы не взял, то он мог и передумать. А если бы передумал – стал бы меня убивать, я бы заорал, наши бы прибежали и его пришибли.