— У вас свое бюро обслуживания?

— Убираюсь в домах и выполняю поручения, — слегка резковато ответила я. — Работаю одна.

Его пальцы погладили мою руку, когда он натянул на нее вторую перчатку.

— Как думаете, они не слишком тугие? — спросила я, изображая сэйкэн-цуки, [28] чтобы почувствовать, как сидит перчатка.

Пальцы согнулись легче, чем я думала. Я попробовала ударить кулаком, словно молотом, потом посмотрела на ценник. Перчатки были очень дорогими, и мне лучше было убедиться в том, что они подходят. Я выбрала двадцатифунтовую штангу, стиснула гриф и подняла ее над головой. Меня очень неприятно удивило то, что она показалась мне тяжелой.

— Они слегка растянутся, Лили. Кстати, очень красивое имя.

Я бросила на него быстрый взгляд.

Он не отвел глаз.

— Я знаю, вы живете рядом с домом, где у меня квартира. Если бы я захотел вам позвонить, как вы записаны в телефонной книге?

Как будто он не мог спросить у Хоувелла или еще у кого-нибудь из горожан, если уж на то пошло. Я очень осторожно опустила штангу. Мне было чертовски приятно несколько минут чувствовать себя нормально.

— Бард, — сказала я. — Меня зовут Лили Бард.

Я знала: он это запомнит. Я не хотела видеть, как он на меня смотрит, взяла упаковку из-под перчаток из его внезапно застывших рук и вышла из закутка. Там я стянула перчатки, положила их на прилавок и обменялась несколькими ничего не значащими словами с Алом Ферраром, большим дружелюбным рыжим мужчиной, пальцы которого казались слишком толстыми для того, чтобы давить на кнопки кассы. За его спиной висели охотничьи луки, и я таращилась на них, пока он выбивал цену. Наконечники, висевшие за ним в пузырчатых пакетах, были неприятно остры, напоминая четыре бритвы, соединенные вместе. Мне едва верилось, что тот, кто будет пользоваться ими, не побоится прикрепить их к древку. Ал протянул мне пластиковый пакет с перчатками. Я с минуту тупо смотрела на кассира, потом покинула магазин.

Добравшись до машины, я постояла, глядя в небо, потерявшись в серой пустоте мрачного ноябрьского дня. Влажные листья были свалены в кучи в дальних частях парковки. Этим вечером синоптики снова обещали дождь.

Я услышала сзади шаги. На меня снова накатила волна апатии, накрывшая с головой. Я так устала, что едва могла двигаться. Мне хотелось, чтобы приближающиеся события уже закончились, побыть где-нибудь в другом месте, пока они происходят.

— Почему вы вот так убежали?

— Вам лучше вернуться в отдел, или вы провалите прикрытие.

— Я работаю, — резко сказал он.

— День и ночь. В магазине и еще кое-где, Джек.

Мгновение длилось молчание.

— Посмотрите на меня, черт возьми!

Если бы я не посмотрела, это показалось бы ему слишком жеманным. Поэтому я перестала пялиться в мрачное небо и взглянула в хмурое лицо Джека Лидса.

— У меня начинается эрекция всякий раз, когда я вас вижу, — сказал он.

— Попытайтесь послать мне розы. Это чуть более тонкий ход.

Детектив пристально уставился в угол асфальтовой парковки. Он вышел без куртки, и я почти радовалась тому, как Лидс дрожит.

— Хорошо. Начну заново, — сказал он сквозь стиснутые зубы. — Вы знаете, что я работаю. Вам известно, кто я.

Он подождал моего согласия. Чтобы покончить с этим, я и вправду кивнула.

— Я сейчас ни с кем не встречаюсь. Я дважды был разведен. Вы, может, помните это по газетам.

Я прислонилась к своей машине, чувствуя, что нахожусь где-то далеко отсюда, и радуясь этому.

Со стремительностью змеи он сунул руку под мою куртку, под футболку, прижал ее к моему боку. Я задохнулась и резко вздрогнула, но его ладонь осталась там, где была, теплая и твердая.

— Уберите руку, — сказала я измученно.

— Не отвлекайтесь. Слушайте меня. Эта работа в Шекспире подходит к концу. А потом я хочу с вами увидеться.

Я задрожала, стоя столбом, захваченная врасплох. Его пальцы скользнули по моему боку, осторожно прикоснувшись к шрамам. Серебристый пикап въехал на пустое место через две машины от моей. Его водитель бросил на нас полный любопытства взгляд. Я рубанула ребром ладони по запястью Джека Лидса, отбросив его руку из интимного убежища.

— Мне надо работать, Джаред, — оцепенело сказала я, села в машину и дала задний ход, избегая его взгляда.

Кэрри собиралась сегодня вечером явиться к ужину, и я подумала о том, что бы такое изобразить. Не обычные замороженные блюда, которые я готовила по воскресеньям, чтобы продержаться на них всю неделю. Может, длинную лапшу с ветчиной? Чили тоже было бы неплохо в такой знобящий серый день. Но у меня не хватало времени на то, чтобы дать ему закипеть.

Думая только о самом простом, минимальном, я сумела неплохо пережить день. Было таким облегчением прийти домой, позволить себе посидеть минут десять в любимом кресле и почитать новый журнал.