Руся высунул голову на белый свет и опасливо спросил:

— А вдруг они вернутся?

— Кто — они?

— Не знаю. Разбойники какие-то.

Шрёдер только плечами пожал.

— Мы не будем здесь долго задерживаться. Мне бы только хотелось удостовериться, что мои предположения верны, и это — тот самый дом.

Дом казался пустым. На кухне, куда они попали прямо из погреба, Руся первым делом напился из деревянной кадки. Вода была на удивление свежей. Умывшись, мальчик отправился бродить по дому в поисках своего спутника.

Шрёдер тем временем инспектировал большую комнату с выцветшими полосатыми обоями на стенах. Здесь было не прибрано. На месте снятых картин на обоях виднелись тёмные пятна. Мебели было мало: два разномастных кресла и колченогий стол без скатерти.

Ни что не указывало на то, что здесь разбойничий притон. Скорее, это был оставленный хозяевами дом, в котором не раз побывали мародёры и прихватили то, что не смогли увезти хозяева.

Мальчик на цыпочках вошёл в комнату, стараясь не скрипеть половицами. Внезапно прямо над ухом раздался астматический кашель. Руся метнулся в сторону как очумелый заяц.

Тьфу, да это всего-навсего стенные часы! Хру-хру, захрипела кукушка, хру-у. Она была явно не в голосе.

— Надо же, — заметил Карл Фридрихович, — идут!

На пыльном зеркале чьим-то тонким пальцем была нарисована печальная рожица. След был совсем свежим. Тот, кто его оставил, похоже, был здесь совсем недавно.

Руся тоже провёл пальцем по мутноватому стеклу, заключив рожицу в кружок. Грустный смайлик — точки-глаза и рот унылой скобочкой. Такие обыкновенно рисовала Луша, когда была не в духе. То есть, отметил про себя Руся, довольно редко. Сестра его была на редкость жизнерадостной девицей, и даже иногда раздражала его своим непрошибаемым оптимизмом.

Впрочем, предаваться воспоминаниям было некогда.

На столе лежало какое-то тряпьё. Руся, уже в который раз вынужденный подыскивать себе одежонку, заинтересовался. Это были портки, рубаха, серый потрёпанный кафтан — всё с мальчишеского плеча, сложенное довольно аккуратной стопкой.

Руся, полуголый и изрядно подмороженный за время сидения в погребе, не задумываясь, быстро напялил всё это на себя. Ловко подпоясался кушаком, нахлобучил на свою лохматую голову порыжелый картуз.

Теперь нужно было убираться подобру-поздорову.

В прихожей были свалены какие-то вещи, накрытые мешковиной. Руся приподнял холст и присвистнул.

— Да тут целый арсенал. — Поджигатели! — Руся восторженно хихикнул. — Это не ваших ли рук дело, а, Карл Фридрихович?

Шрёдер испуганно замахал на него руками:

— Не время шутки шутить.

Входная дверь оказалась запертой снаружи.

За нею неожиданно послышался стук, возня и пьяные крики. Старик и мальчик вернулись в комнату. Шрёдер осторожно выглянул в окно. Очередные мародёры. Дверь они временно оставили в покое и теперь рыли что-то во дворе.

— Всё сокровища ищут. Вестфальцы, если я не ошибаюсь.

— Сокровища?! — сунулся к окну Руся.

Шрёдер издал сердитое шипение и резко дёрнул мальчишку за плечо, чтобы тот не высовывался.

— Ошибаетесь, — обиженно зашептал Руся, усаживаясь на пол прямо под окном, — Это баварцы. У них мундиры другие…

— Может быть, может быть. Все они, как один, ищут там, где земля недавно перекопана. Думают, что там ценности зарыты, — процедил Карл Фридрихович, искоса поглядывая в окно. — Мой сосед напротив так свои сбережения спрятал. В землю.

— Нашли?

— Нет. Он очень хитрый. Он сверху убитого француза закопал. Они увидели — земля перекопана, раскопали, труп своего обнаружили. А глубже разрывать не стали. Не додумались.

Русю передёрнуло.

— Да кто же станет в могиле рыться?

— О, эти роются. После пожара и вовсе обнаглели. Им не совестно было даже мощи святых из усыпальниц повытряхивать. Всё клады ищут. Эх, жадность человеческая.

— Да какая-то она нечеловеческая, — пробурчал Руся, поддёргивая чужие штаны.

— Кажется, незваные гости и дом навестить хотят. Пойдём-ка через подвал, что-то не хочется мне с ними встречаться. Опять в поджигатели запишут.

Руся последовал в погреб без особого энтузиазма. Впрочем, звуки с улицы убеждали поторопиться. Не найдя желаемых сокровищ во дворе, солдатня принялась прикладами сбивать замок с входной двери.

— Эх, надо было нам изнутри на засов закрыться, — запоздало пожалел Руся и со стуком захлопнул над собой тяжёлую крышку погреба.

— Может, тут подождём? — спросил он в наступившей темноте. — Пошарят, да и уйдут.