И подруги поняли, что процесс трансформации Юрки Боцмана в светлого ангела наконец в ее голове успешно завершился.

— Мы с друзьями активно ищем преступника, отнявшего у вас сына, — сказала Кира старухе, желая утешить.

— Да разве же может что-нибудь меня утешить? — совершенно серьезно произнесла в ответ Наталья Семеновна. — Отняли у меня свет в окошке, зачем мне теперь и жить, сама не знаю!

Подруги не знали, что сказать. А сама Наталья Семеновна с явным упоением предавалась своему горю. Ей очень нравилось внимание широкой общественности, где ее все жалели и поминали Юрку хорошим словом, а его убийцу, кем бы он ни был, наоборот, поливали самой отборной бранью. С такой мощной психологической поддержкой друзей и соседей, подруги были уверены, Наталье Семеновне будет легче пережить свое горе. Все-таки велик русский дух. Ни один психотерапевт не поможет так, как хорошие посиделки и задушевный разговор. Выложишь все, выговоришься, а на следующий день вроде бы и не помнишь ничего, но на душе явственно полегчало.

Убедившись, что Наталье Семеновне есть чем заняться и без них, подруги осторожно выскользнули из ее дома. На поминках еще оставались девочки и Полина с Ваником. А вот Гоша с Гришей, подменив Ваника, несли теперь свое дежурство возле раскопа. Эдик с Лисицей не оставляли надежды, что рано или поздно преступник появится там. И сейчас подругам просто не сиделось за общим поминальным столом. Их тянуло в усадьбу, поближе к эпицентру событий.

Поэтому они попрощались с Натальей Семеновной и поспешили назад к своим мужчинам.

— Ну что?

С этим вопросом они ворвались в комнату, где сидели Эдик с Лисицей.

— Пока ничего.

— Сидим, ждем.

Подруги переглянулись. На их лицах было явственно написано разочарование. Они-то ожидали, что преступник уже схвачен, изобличен и через минуту будет подан им на блюде. Тем не менее Леся справилась с разочарованием и спросила:

— Хотите перекусить чего-нибудь?

Лисица кивнул. Эдик тоже был не против. Здоровье всей компании сегодня утром совершенно поправилось. Некоторая слабость, которая еще ощущалась в конечностях, быстро проходила, стоило перекусить поплотнее.

— Мне бы супчика с вермишелью и курочкой, — пожелал Лисица.

— А мне бы котлеток, — жалобно произнес Эдик. — Ну тех, Лесенька, помнишь, как ты делаешь? Из курочки… С морковочкой…

Леся едва удержалась, чтобы не рассмеяться вслух. Прежде-то оба мужчины категорически протестовали против присутствия этой самой «морковочки» в своем рационе. Обнаружив ее в котлетах, они страшно расшумелись и одно время даже перестали есть котлеты совсем. Тогда Леся пошла на хитрость, уменьшила количество моркови до минимума, а потом начала потихоньку прибавлять дозу. Однако больше одной десятой тертой моркови на девять десятых самого отборного мясного фарша все равно всунуть мужикам никогда не удавалось. Но Леся компенсировала недостаток полезных веществ в котлетах за счет обилия репчатого лука и свежей мелко порубленной зелени, а также чеснока и пряностей. Против этих продуктов в своих котлетах мужчины не возражали. И в результате котлеты получались в достаточной степени разбавленные гарниром.

— Котлетки мы поедим только дома, — вздохнула Леся.

— Вообще есть мясо — это вредно, — сказала Кира, стараясь выглядеть невозмутимой.

Но в душе ей и самой осточертела эта спартанская жизнь. Эти бесконечные бытовые трудности. Где хранить продукты? Где их готовить? Где мыть посуду? Ведь в доме решительно ничего не было предусмотрено для комфортной жизни.

— Везучий гад этот Ратковский, что ни говори.

— Почему?

— Ну смотри. И роспись ему студенты на халяву сделали. И стены возвели. А теперь еще и мы ему преступника изловим, а повезет, так и клад найдем.

— Ну, клад-то мы себе самим найдем.

— Это ты не скажи. Если земля Ратковскому принадлежит, то часть от нашей общей доли все равно его.

— Значит, мы ему ничего не скажем.

Это одобрили все, даже праведница Леся ни словечка не пикнула. Видимо, тоже считала, что будет несправедливо, если и усадьба и клад достанутся одному и тому же человеку.

— Хотя если честно, то я считаю, что единственный законный владелец этого клада — сам Копкин. Они, его предки, ценности зарыли, не нам их и доставать.

— Да погоди ты с кладом! Тут бы злодея выловить. Что там Гоша с Гришей? Нет от них новостей?

Новостей не было. Таинственный ночной копатель у своих раскопов еще не появлялся.

— А вдруг это вообще не он убивал? — предположила Леся. — Вдруг это какой-нибудь тихий копатель, который в этом лесу уже не первый год копает и слыхом не слыхивал ни о каких убийствах.

— Ты сама-то в это веришь?

— Ну, не очень, — призналась Леся.

— Вот и не говори.

— А ты мне рот не затыкай.

— Девочки, рано пока еще о чем-либо говорить, — прервал их Лисица.

— Сглазите еще! — добавил суеверный Эдик.

Подруги были отправлены готовить обед. И хотя никаких изысков вроде тех, о которых размечтались мужчины, девушки им предложить не могли, не было у них ни мясорубки, ни даже свежего мяса, чтобы приготовить из него фарш, они все же соорудили на скорую руку яичницу из пяти крупных деревенских яиц, которые им повезло получить от самой Натальи Семеновны.

— За хлопоты, — как пояснила она им. — Берите, от своих курочек, чистые, без химикатов и прочей дряни.