Зрачки директора сузились, тон тоже стал агрессивным:

– Генри Ли Лукас – продукт системы. Его мать была проституткой. Она избивала сына и занималась сексом с клиентами прямо у него на глазах. Когда Генри привязался к подаренному мулу, пристрелила ни в чем не повинное животное. Она постоянно унижала и мучила сына всевозможными способами. А окружающие молчали. Какой финал можно было ожидать? Когда мать начала в очередной раз избивать его, Генри взялся за нож.

Алекс вспомнил слова сошедшего с ума психиатра насчет людей, закрывающих глаза на жестокость и различные отклонения. Правда, закрывают до тех пор, пока они не затрагивают их лично. Неужели знакомые, соседи и учителя маленького Генри Ли Лукаса ничего не видели? Такого просто не может быть. Они предпочитали не видетьиздевательств, так что вина на них тоже есть. Пускай и косвенная, но от этого не менее отвратительная.

Но Анджей от слов директора завелся еще больше:

– Думаете, съеденным людям стало бы легче, если бы они узнали про несчастное детство маньяка? Офицеры полиции, такие, как я, рискуя жизнью, ловили этого ублюдка. А врачи, такие, как вы, доктор, признали этого полоумного зверя психически вменяемым и выпустили на свободу!

– Что вы предлагаете? Расстреливать больных и умственно отсталых?

– Если они серийные убийцы, то – да, – процедил сквозь зубы полицейский.

– Знаете, кто так поступал? Нацисты во время Второй мировой войны!

Спорщики скрестили враждебные взгляды, словно клинки шпаг, собираясь до последнего отстаивать свою точку зрения. Головы с упрямо выдвинутыми подбородками наклонились вперед, словно у боксеров, показывающих бесстрашие перед боем.

Алекс переглянулся с Аманадисом. Тот отвернулся, явно не собираясь вмешиваться в разговор своего начальника. Тогда Алекс решил вмешаться сам. Хотя он считал, что истина, как всегда, лежит где-то посередине, ему стало стыдно за Анджея. Чего он к доктору докопался? У врачей жизнь тоже не сахар, особенно если они работают в местах, подобных этому.

Он встал между спорщиками и примиряюще поднял руки:

– Брейк! Мы не спорить приехали. Давайте вернемся к тому, ради чего мы здесь.

Моро еще некоторое время с неприязнью смотрел на полицейского, потом сухо проговорил: – Следуйте за мной. Хотя не думаю, что пациент сможет ответить на ваши вопросы.

– Скажите, как к вам попал Марчевски? – нагнав стремительно шагающего директора, спросил Алекс. – Мне сказали, что приемное отделение психиатрической больницы осуществляет госпитализацию при наличии направления врача-психиатра, идентификационного номера и страховки. Насколько я знаю, у Марчевски ничего из вышеперечисленного не было.

– Мы провели госпитализацию в экстренном порядке по направлению «Скорой помощи», – не оборачиваясь, ответил Моро. – Полицейские обнаружили интересующего вас человека на улице в довольно плачевном состоянии. Он был весь в крови и синяках. Почти сразу подъехала «Скорая». При попытке оказать ему помощь старик набросился на медиков с кулаками. Одному выбил зуб, другому вывихнул кисть. Полицейские скрутили его.

– И Марчевски привезли к вам?

– Тут недалеко было – его нашли на соседней улице. Да и не в обычную же больницу было его везти.

– Это стандартная практика?

– Конечно. В случае опасности для других людей пациент подвергается неотложной госпитализации на семьдесят два часа. При подтверждении наличия психического заболевания человек подвергается четырнадцатидневному «интенсивному лечению», а по окончании его, при сохраняющейся опасности для других, недобровольной госпитализации на полгода.

Интересно, подумал Алекс, что произошло между побегом престарелого иллюзиониста из больницы святого Марка и его обнаружением полицейским патрулем?

Они остановились перед дверью палаты, которая оказалась последней в длинном коридоре.

– Доктор Янус осмотрел поступившего больного, определил тяжесть его психического состояния и уточнил показания к госпитализации.

Психиатр кивнул, подтверждая слова директора.

– Что у Марчевски? – спросил Алекс.

– Ярко выраженная паранойя, – ответил Янус.

– В чем она выражается?

– Ему чудятся таинственные преследователи из потустороннего мира.

– Демоны?

– А как без них, родимых?

– А про детей Бога он ничего не говорил?

– Нет. А кто это?

– Неважно. Что вы с ним сделали после обследования?

– Была оформлена медицинская документация. Марчевски помыли и закрыли в специальной палате, в которой имеется круглосуточный медицинский пост. Приехавшая полиция сняла отпечатки пальцев. Так мы узнали, кто к нам попал.

– А больной не может покинуть палату, как ваш «доктор»?