Так или иначе, Квартул еще не подошел, а Валлан уже угрюмо рассматривал ярко-рыжего, как червонное золото, ардана.

– Как кличут?

Разбойник преступил с ноги на ногу:

– Вырвиглазом.

– Что за собачья кличка! – возмутился Хродгар.

Валлан бросил на него тяжелый взгляд, в момент отбив всякую охоту вмешиваться.

– Хорошее прозвище. Ну, и сколько глаз ты вырвал?

Лесной молодец молчал.

– Я спрашиваю, сколько глаз вырвал? Или ты сильно большая шишка, чтоб со мной говорить?

– Да уж вырвал...

– То-то. Знаешь, кто я?

– Догадался ужо.

– Тогда знаешь, что меня не злить лучше.

– Знаю... Ужо...

– Что за шайка? Сколько мечей, луков? На конях?

– Сказывал же...

– Эх, сотник Хродгар, – сокрушенно покачал головой петельщик. – А не дать ему плетей? Больно нагло держится.

– Прикажете десятника покликать? – подтянулся Хродгар.

– Веселинские дезертиры, – вдруг бойко затараторил Вырвиглаз. – Десятка три. Кто их считает? Лук при каждом. Мечей десятка полтора. Да справно с мечом только один может...

– Кто таков?

– А, трегетренец. Прибился в конце жнивца. Видать, из благородных.

– Из благородных? А что ж в шайку полез?

– А его не больно спрашивали. Небось рад по уши, что мешок с головы сняли. У таких, как ты, отбили.

– Чего-чего? – Капитан петельщиков нахмурился. – У кого отбили?

– А везли его шестеро с такими вот веревками. – Вырвиглаз хотел ткнуть в аксельбант Валлана, но руки связаны, и он просто мотнул головой. – Мы их стрелами потыкали. А он Бессону глянулся.

– Где дело было? – вполголоса проговорил подошедший Квартул, расслышав лишь две последние фразы разбойника.

– А в Восточной марке... – Вырвиглаз начал говорить и замолк, сообразив, что его не слушают.

Чародей и Валлан смотрели друг на друга.

– Не может быть, – прошептал петельщик.

– А почему не может? – сквозь зубы отвечал жрец. – Сразу надо было...

– Тихо, – капитан предостерегающе приложил палец к губам и погромче добавил: – Сотник Хродгар, можешь идти. Мы его сами допросим. Лабон, готовь железо.

– Что ты надумал? – удивленно спросил Квартул, когда копейщик ушел, оставив их вчетвером.

– А чего тут думать? Сейчас пятки припалим – он ровно бурокрылка запоет. Не остановишь, – ответил вместо капитана Лабон.

– Что за чушь?! – возмутился жрец. – Он наврет вам с три короба!

– И не такие правду говорили.

– А как ты проверишь? Тут просчетов допускать нельзя. И так уже... – Квартул махнул рукой. И вдруг взял петельщика за рукав: – Я его проверю.

– Чего? Каким таким манером? – хмыкнул Лабон.

– Я могу войти в его сознание. Взять его память и сделать ее своей.

– Вы, чародеи, и вправду так можете? – уставился на него Валлан.

– Можем. Отцы-Примулы не очень разрешают об этом говорить. Но сейчас не до того. Мы теперь одной веревкою связаны.

– Ну, брат-чародей, я тебя все больше и больше уважаю, – вполне серьезно проговорил Валлан. – Скоро бояться начну.

Лабон расхохотался над шуткой командира, запрокинув голову и обнажая пожелтевшие от курева, но крепкие зубы.

Вырвиглаз сделал отчаянную попытку удрать – толкнул полусотенника плечом, прыгнул в сторону, но покатился, сбитый ловкой подножкой. Лабон хоть и смеялся, а не зевал. Никогда.

– Я тебе! – прижал он беглеца коленом к земле.

– Может, ему ноги сперва обрубить? – задумчиво произнес Валлан и потянулся за секирой.

– Нет! Нет, нет, не надо! – зачастил ардан.

– Перестань, – поморщился Квартул в адрес Валлана. – Тебе надо, чтоб он с ума сошел прежде времени?

– А что, тогда не получится?

– Да откуда ж я знаю? Чтоб наверняка ответить, нужно опыт поставить. И лучше не один... – Жрец вытащил из маленькой сумочки-кошеля, висящего на поясе, хрустальный шарик, затем второй.

– Ладно, – осклабился капитан. – Помощь нужна?

– Подержите его. Просто подержите. – Ладони чародея потянулись к моментально схваченному за плечи разбойнику.

– Что, и без амулетов обойдешься?

– Обойдусь. Тут силы заемной не надо. Много не надо. Мне шариков хватит.

Квартул вздохнул и плотно прижал хрустальные шарики к вискам Вырвиглаза. Тот дернулся, забился в руках петельщиков, а потом закатил глаза и замер.