Спотыкаясь, девушка побрела к деревьям, едва различимым в скрадывающей очертания предметов темноте. Смятый ударом егеря шлем давил на и так больную голову. Она сняла его и отбросила, оставшись в подшлемнике.

У одной из колесниц, заваленной набок, Вейте остановилась отдохнуть. Из-за грязи, обильно облепившей борта, цвета повозки почти не различались. Да и тьма мало помогала в этом деле.

Как же Витек не хотел брать ее в этот бой! Да еще возницей на собственной колеснице. Будто чувствовал, что не вернется! Вот тут-то слезы и навернулись на глаза, едва не хлынули. Вейте сцепила зубы и выдержала. Дочь талуна должна быть сильной. Слезы – посадским девкам, стряпухам и прибиральщицам, которых конные егеря уже, наверное, валяют по сенникам.

А она не имеет права плакать!

В роще дождь докучал не так сильно. Широколистые ясени принимали влагу на себя – пока она еще до земли докатится капелька за капелькой! Пахло прелью и гниющей ряской. Значит, Ауд Мор совсем рядом. Не приведи Пастырь Оленей на водяного деда нарваться.

Впрочем, лучшего укрытия от дождя и от хищников все равно нет. До ближайшего селения полночи топать, и еще неизвестно, как ее там примут.

Только теперь Вейте почувствовала жажду. Еще бы! После боя пролежать с раннего утра до заката без сознания!

Сходить бы к реке, но боязно. Когда всякая зубастая, когтистая зараза собирается на запах крови и смерти, к воде лучше не соваться без двух-трех оруженосцев.

Ничего, дочь Витека потерпит до утра. Отец бы потерпел. Хотя он не побоялся бы и в одиночку, с Триланном, по плавням пошастать. Ему случалось и кикимору брать на рогатину, и вепря...

Слабый стон из-за ближайшего створа заставил ее вздрогнуть и обернуться.

Слишком резво. Быстрое движение вызвало предательскую слабость и рой точек перед глазами. На этот раз не черных, а слепяще-белых.

С трудом устояв на ногах, Вейте выставила перед собой меч:

– Кто здесь?!

Стонавший не ответил. Затаился.

Хороший знак. Он ее боится. Более сильный, уверенный в своем преимуществе вел бы себя иначе.

– Кто здесь, спрашиваю?

Тишина. И тяжелое, с присвистом, дыхание в пяти шагах правее.

Раненый?

Скорее всего.

Осторожно ступая, чтобы не перецепиться через корень, а заодно и опасаясь засады, девушка пошла вперед.

Шаг, второй... Четвертый...

– Опусти меч, кто бы ты ни был...

Мужской голос. Низкий, хриплый. Чувствуется, что человеку не в диковинку перекричать толпу, превзойти шум и лязг сражения. Только голос надтреснут болью.

– Это с какой радости?

– Опусти. Я уже никому не причиню вреда.

Тьма стояла почти кромешная. Ни лица, ни рук не разглядишь. Вейте, на всякий случай, меча не опустила. Так и держала клинок перед собой, когда подошла к мужчине.

– Ты кто? – спросил он.

Хороший вопрос. Главное, отвечай, что хочешь. Кто тебя проверит?

– А ты кто? – в тон ответила девушка.

Человек помолчал. Наконец проговорил:

– Назовись ты первый. Ты хотя бы можешь убежать.

– От кого я должна бегать на своей земле?!

– Значит, ты из ихэренцев?

– Да. Я – Вейте, дочь Витека Железный Кулак. – Она с вызовом задрала подбородок, не подумав, что в темноте ее горделивая поза останется незамеченной.

– Вона как... – протянул человек. – Тогда у тебя нет причин помогать мне. Я – Брохан Крыло Чайки.

Девушка опешила:

– Как Брохан?! Почему ты здесь?.. – Ненависть и желание мести всколыхнулись в ней с прежней силой. – Готовься к смерти, подлец!

– К смерти я давно готов. Я даже зову ее к себе, – ровно проговорил Брохан. – Полежи денек в грязи со сломанной хребтиной, без надежды на спасение, и смерть от доброго железа покажется тебе счастьем. Бей!

Вейте замахнулась, но в последний миг промедлила.

– Почему ты здесь? – повторила она.

– Почему здесь? Не того спрашиваешь, девочка...

– Не зови меня девочкой!

– Но ведь не мальчик же? Постой, это ведь ты была возничим у Витека?

– Я.

– Молодец. С лошадьми отлично управляешься.

– Не нуждаюсь в твоих похвалах!

– А вот в спину мне зря метилась ударить.

– Не нуждаюсь в твоих поучениях!

– А в чем ты нуждаешься? В том, чтоб пырнуть меня мечом? Ну давай. Не бойся. Я теперь безногий калека.

Вейте припомнила, как хрустела спина Брохана под древком Триланна. Еще бы! Витек, случалось, коня приподнимал, на потеху прочим талунам.