– Ты можешь танцевать, с кем хочешь, я - только с тобой. На таких условиях ты пойдешь?

Я удивленно посмотрела на Штадена. Это кто его так довел, что он согласен весь вечер со мной пробыть? Вроде, Ингрид от него отстала, а Марк сказал, что к нему сейчас никто из нашей академии не ходит. И почему он в таком случае вообще на этот бал собирается?

– То есть, если я откажусь с тобой танцевать, ты согласен весь вечер простоять в одиночестве?
– уточнила я.

– А ты отказываешься?
– вопросом на вопрос ответил он.

– Да нет, не отказываюсь, - подумав, ответила я. Глупо как-то отказываться танцевать с тем, с кем спишь в одной постели.

– Если нет, тогда одевайся побыстрей, а то, если мы и дальше будем спорить, идти будет уже некуда - бал закончится.

В зале я сразу нашла взглядом Грету с Марком. Около них был и Ведель, что-то оживленно рассказывающий. Туда мы и направились.

– Добрый вечер, Эрна, - поприветствовал меня Дитер.
– А вы знаете, что у нас в академии ректор о вас буквально легенды рассказывает?

Я вопросительно на него посмотрела.

– Он говорит, что у вас защитные амулеты очень высокого уровня, - пояснил Ведель.
– Уровня магистра, не меньше.

– Ну это он явно преувеличивает, - рассмеялась я.
– К тому же, амулет он видел только один.

– Ты зря не веришь, - заметил Кэрст.
– Твою защиту с налету не всякий верховный маг возьмет. А после того, как ты ключевые узлы попрятала, даже боевыми заклинаниями долбить бесполезно - нужно вскрывать вручную.

– И наши курсанты, - подхватил Ведель, - собираются завалить тебя заказами. Ведь в нашей профессии хорошая защита - это залог успеха.

– Заказами?
– я удивленно смотрела на них, не в состоянии понять, это они так шутят или всерьез говорят.

– Если честно, то мне эта идея не очень нравится, - поморщился Штаден.
– Моя жена, выполняющая заказы курсантов Военной академии, - что-то в этом неправильное. Так что я бы попросил тебя отказаться, дорогая.

– Ты думаешь, что я не смогу сделать хороший амулет?
– уточнила я.

– Я как раз уверен в обратном.

– Тогда я не собираюсь отказываться. Ведь родители мне теперь деньгами не помогают, а стипендии хватает только на самое необходимое.

– Эрна, я ведь уже предлагал тебе деньги.

– А я уже говорила, что не возьму.

Конец нашему спору совершенно неожиданно для меня положил Олаф, пригласивший меня на танец. Вот уж от него я этого никак не ожидала! Я даже растерялась и не смогла отказаться.

– Эрна, - начал парень, - я давно хотел с тобой поговорить. Только одну тебя встретить последнее время невозможно. Даже в твоей комнате постоянно эти военные находятся.

– Я не думаю, что в нашем разговоре есть необходимость, - ответила я. За нами наблюдала Фогель, и вид ее мне совершенно не нравился. На ее лице страдание по Олафу перемешивалось с такой острой ненавистью ко мне, что мне стало жутковато.

– Ты мне тогда очень больно сделала, - продолжил Олаф.
– Настолько, что мне захотелось сделать также больно тебе.

– У тебя это получилось, - ответила я ему.
– Более того, ты сейчас делаешь очень больно своей Фогель. Она на тебя такими страдающими глазами смотрит.

Краем глаза я заметила, как к Штадену подошла высокая рыжая девица курса с четвертого, кажется, и начала о чем-то оживленно говорить. Он с улыбкой ей отвечал. Может, это как раз его нынешняя? Внутри меня возникло неприятное, свербящее чувство. Неужели это ревность?

– Вот, - не обращая внимания ни на мои слова, ни на Фогель, продолжил Олаф.
– А сейчас я понимаю, что еще немного, и уже ничего исправить нельзя будет, и я тебя потеряю. Прости меня, Эрна.

– Знаешь, Олаф, опоздал ты со своими извинениями. Не нужны они мне больше, - отстраненно ответила я, наблюдая за мужем. Что-то там неладное творилось. Кэрст перестал улыбаться. Его лицо застыло в холодной гримасе. Девица выглядела крайне раздраженной и жестикулировала руками как мельница.

– Я понимаю, что тебе сложно сразу меня простить.

– Да нет, Олаф, если это так важно для тебя, то я тебя прощаю. Только вот быть с тобой я не хочу, - ответила я, даже не глядя на него. Намного больше меня занимала сцена, в которой принимал участие муж. Конец ей положил Ведель - он что-то сказал рыжей и предложил ей руку. Она, подумав немного, пошла с ним танцевать. Я облегченно вздохнула - как-то не хотелось мне наблюдать скандалов с участием Штадена.

Олаф молчал, не сводя с меня недоверчивого взгляда. В конце танца это вызывало у меня уже глухое раздражение, и я была очень рада окончанию музыки.