– Все потому, что ты так веришь? Дурак!

– Вот условия спора. Готов?

Фигура бога заколыхалась и на миг пропала из вида; затем трость ударила по вытертому камню парапета.
– Согласен!

– Если ты выигрываешь и я выживаю, - продолжил Паран, - ты получаешь все, чего попросишь. Конечно, если это в моих силах. Если я выигрываю... я получаю, что захочу, от тебя.

– Если это в моих силах...

– Точно.

Темный Трон что-то пробурчал, зашипел.
– Отлично. Скажи, чего ты хочешь.

Паран так и сделал.

Бог закашлялся.
– Думаешь, это в моих силах? Думаешь, Котиллион не станет возражать?

– Если станет, тебе лучше рассказать ему заранее. Если же всё именно так, как я подозреваю, и твой союзник исчез неведомо куда... Повелитель Теней, ты сделаешь, как я прошу, а ему скажешь потом.

– Я никому ничего не должен!
– Крик снова вызвал эхо.

Паран улыбнулся.
– Что же, Темный Трон, я отлично понимаю твои чувства. А чего ты захочешь от меня?

– Я хочу узнать исток твоей веры.
– Трость дернулась.
– Что она там. Что она ищет того же, что ты. Что на Равнине Крови и Цепей ты найдешь ее и встанешь с ней лицом к лицу - словно вы оба запланировали это с самого начала, а я знаю, что нет! Вы друг дружку даже не любите!

– Темный Трон, я не смогу продать тебе веру.

– Так солги, проклятый. Только убедительно!

Он слышал хлопанье шелковых крыльев, слышал треск рвущегося ветра. "Мальчишка со змеем. Драконий Хозяин. Правитель того, чем нельзя управлять. Скачи на воющем хаосе и называй это правлением - кого ты хочешь обмануть? Паренек, кончай. Надоело". Но он не уймется, не знает, как удержать змея.

"Человек с седеющей бородой смотрит и молчит.

Беда".

Он глянул влево, но тень пропала.

Треск во дворе внизу заставил его повернуться. Трон, ставший сгустком пламени, провалился сквозь груду мусора. Дым взлетел к небу, словно спущенный с цепи зверь. 

Отныне он не может доверять небу. Альтернатива, как заметил он, осмотрев сухие, прогнившие руки и ноги, вгоняет в уныние. Тулас Отсеченный огляделся, с огорчением поняв, что обзор тут неважный. Вот проклятие всех, обреченных брести по изъеденной поверхности земли. Рубцы, которые он недавно видел с большой высоты, стали грозными препятствиями, полчищем глубоких неровных оврагов, пересекающих выбранный им путь.

"Она ранена, но не истекает кровью. Пока что. Нет, я вижу. Плоть мертва. Но это место меня притянуло. Почему?" Он неловко взошел на край ближайшей пропасти. Вгляделся вниз. Тьма, дыхание холодное и отдающее гнилью. И... что-то еще.

Тулас Отсеченный чуть помедлил - и шагнул за край, полетев вниз.

Полотняная одежда рвалась, хлеща клочьями воздух - тело ударялось о грубые стены, отскакивало, потрепанные конечности дергались, вздымая песок и грязь, задевая за густо облиственные кусты и выдергивая с корнем траву; камни сыпались следом.

Затрещали кости, когда он ударился о покрытое булыжниками дно расселины. Песок сыпался со всех сторон, шипя словно змеи.

Некоторое время он не шевелился. Пыль медленно оседала в полумраке. Наконец он присел. Одна нога сломалась прямо над коленом, нижняя часть держалась лишь на полосках кожи и жилах. Он сопоставил концы кости и принялся наблюдать, как они не спеша сплавляются воедино. Четыре сломанных ребра высунулись через кожу правой половину груди, но они ему не особенно мешали - Тулас не стал восстанавливаться, сохраняя силу.

Вскоре он попробовал встать. Плечи скреблись по камням. На дне ущелья виднелся обычный набор костей, мало чем для него интересных: только обрывки души зверей извивались призрачными червями, не желая отрываться от плоти, колыхаясь под порывами воздушных течений.

Он пошел, преследуя странный запах, который уловил еще сверху. Здесь он сильнее, да, и каждый шаг по извитому тоннелю рождает уверенность, предвкушение, граничащее с восторгом. Да, уже близко.

Череп был насажен на древко истлевшего бронзового копья на высоте груди человека. Он загораживал проход. У основания копья грудой лежали прочие части скелета. Каждая кость была тщательно разбита.

Тулас Отсеченный встал в двух шагах от черепа.
– Тартено?

Однако прогудевший в голове голос произнес на языке Имассов: – Бентракт. Скен Ахл приветствует тебя, Выходец.

– Твои кости слишком велики для Т'лан Имасса.

– Да, но мне от этого прока не было.

– Кто это сделал, Скен Ахл?

– Ее тело лежит в нескольких шагах, Выходец.

– Если ты так сильно ее ранил, как она смогла усердно изувечить твое тело?