Саперы. Дурная идея дурно кончается. Отнимите у каждого по ноге, и эта порода скоро вымрет.

Да, Хром - сапер. А Хрясь другой. У Хряся колено. Сапер Хром. Но погодите, у кого же плохое колено? Можно бы повернуться. Вроде. Повернуться, бросить, так сказать, взгляд. Кто хромает? Отобрать более хромого, вот и Хрясь, а сапер - другой, с больным коленом. То есть Хром. Его назвали Хромом по хромому колену папаши. Он всю жизнь должен был помогать дураку. Но если бы он с таким имечком и пришел, его не взяли бы в солдаты. Его или выпороли, или протащили под килем. Итак, сапер плохо бежал от какой-то закладки, за то и заслужил имя Хрясь, за хряснутое колено. Да, я въехала. Уф.

Но зачем нам конь с больным коленом?"

– Холодно стало, сержант.

Гримаса Хеллиан стала страшнее.
– И чего я должна сделать, пернуть тебе в лицо?

– Нет. Просто сказал. О, Хром отстает - надо положить его в фургон.

– А ты кто?

– Я Навроде, сержант. Был с вами с самого начала.

– Какая дверь?

– Что?

– Улица, на которой мы жили в Картуле. Из какой ты двери?

– Я не из Картула, сержант. Я о начале взвода. Вот я о чем. Арен. Семиградье. В первый раз мы шли походом через Худом порченую пустыню.

– Назад в И'Гатан? Удивляться ли, что жажда. В кувшине вода, солдат?

– Только моя моча.

– Радуйся, что ты не баба. Каково было бы писать в бутылку, если ты баба. И"Гатан. Боги подлые, сколько раз нам брать это место?

– Мы не в И'Гатан идем, сержант. Мы... ладно. Точно пустыня. Холодная.

– Капрал Нервалень!

– Сержант?

– Что у тебя в кувшине?

– Моча.

– Кто придумал ее продавать? Чертов гений.

Навроде сказал: - Слышал, квартирмейстер испытывает пузыри на хундрильских жеребцах.

Хеллиан нахмурилась: - Они взорвутся. Зачем бы ему? А важнее, как? Затыкает руками?

– Не конские пузыри, сержант. Мехи для воды. Привязывает к жеребячьим петушкам...

– Уткам.

– Почему?

– Лошади не любят петухов, а уток не замечают. Но такой пузырь их ужасно замедлит. Мы словно на ферме, на которой ты вырос, Навроде.

– Знаете, меня не обдуришь, - сказал, склоняясь к ней, Навроде.
– Я вижу суть, ясно? Вы держите нас занятыми. Словно игра, головоломки каждый раз.

Она поглядела на него.
– Я вас дурю, да?

Он почти сразу отвел глаза.
– Простите, сержант. Ну, чуете?

Хеллиан промолчала. "Зеленое свечение, да. Все эти осколки и камни, там же, где пауки. Крошечные глазки в куче, следят за мной. Я трезвая. Уже не могу делать вид, будто их нет.

И ни одной таверны на виду. Дело пахнет дрянью. Большой дрянью".– Слышал? Проклятая гиена.

– Это Горлорез, сержант.

– Убил гиену? Отлично. А где Балгрид?

– Мертв.

– Лодырь поганый. Хочу спать. Капрал, ты отвечаешь.

– Нельзя спать, - возразил Увалень.
– Мы идем, сержант...

– Лучшее время. Разбудите, когда солнце встанет.

– Ну нечестно, что она такое может.

Увалень крякнул.
– Ты же слышишь о таком всё время. Ветераны, умеющие спать на ходу.
– Он мечтательно закатил глаза, крякнул еще раз.
– Не знал, что она из них.

– Трезвая, - пробормотал Навроде.
– Вот что в ней нового.

– Видел ее, Урба и Тарра, как они бежали назад в окоп? Я готов был сдаться, но увидел ее, и она потащила меня следом, как будто у меня была цепь на шее. Ничего другого не оставалось и мне, и Нерву - помнишь, Нерв?

– Да. И что?

– Нам приходил конец. Когда я увидел, как повалили Быстрого Бена... словно кишки кто выгрыз. Внутри было пусто. Я тут же понял: время помирать.

– Ты ошибся, - зарычал Навроде.

– У нас отличный сержант, вот о чем я.

Навроде кивнул, глянул на Хряся: - Слышишь, солдат? Не забывай.

Высокий мужчина с вытянутым лицом и необычайно широко посаженными глазами смущенно моргнул.
– Они наступили на мои долбашки. А их больше нет.

– А меч на поясе использовать можешь, сапер?

– Что? Этот? Нет, зачем бы мне? Мы просто идем.

Ковылявший позади, тяжко вздыхавший при каждом шаге Хром подал голос: - У Хряся был мешок с припасами. Он и мозги туда положил. Для лучшей... хм... сохранности. Припасы взорвались, разбросав На'рхук повсюду. Теперь у него пустой череп, Навроде.