В период с мая по октябрь 1940 г. включительно немецкими подводными лодками было потоплено 287 кораблей общим тоннажем 1 450 878 брт. Самым „урожайным“ оказался октябрь: он принес нам 63 потопленных корабля (352 407 брт). Этот успех объясняется применением против конвоев тактики „волчьей стаи“».

Согласно данным английской статистики, в сентябре 70 % английских судов было потоплено подводными лодками, производившими ночные атаки из надводного положения. Эта же цифра характеризует и октябрь 1940 г. с его ночными боями против конвоев. Ночные удары наносились по самому уязвимому месту обороны противника. Помимо этих судов были потоплены британские вспомогательные крейсеры «Андания», «Каринтиа», «Данвеген Касл», «Скотстаун», «Трансильвания» общим водоизмещением 49 234 т, а также эскадренный миноносец «Уэрлуинд».

Лето и осень 1940 г. стали для немецких подлодок в Атлантике счастливым временем — они чувствовали себя хозяевами и вели атаки уверенно и безнаказанно. Однако Адмиралтейство делало все возможное для обороны Британии. Поскольку судов не хватало, у частных судовладельцев было реквизировано 1240 судов различных типов: траулеров, яхт, китобойных судов, которые спешно переоборудовали для борьбы с подводными лодками — оснащали гидролокационной аппаратурой, артиллерийскими орудиями, бомбометами и бомбосбрасывателями. Помимо этого английские кораблестроители создали проект корвета (прототипом послужило китобойное судно «Саузен Прайд») и запустили его в серийное производство. Было построено 267 противолодочных кораблей типа «Флауэр» («Цветок»), так как все они носили названия цветов. Позже появился более совершенный тип корвета — «Касл» («Замок»), все суда такого типа носили названия прославленных замков-крепостей Британии. Эти корветы были вооружены одним 76-миллиметровым или 102-миллиметровым орудием, одним 40-миллиметровым автоматом, двумя-шестью 20-миллиметровым автоматами, бомбосбрасывателями и бомбометами, в том числе реактивными типа «Хеджехог», и имели боезапас глубинных бомб — от 40 до 100 штук. «Каслы» строили с 1942 г., было выпущено 52 штуки. Корветы обоих типов сыграли огромную роль в битве за Атлантику, и после окончании Второй мировой войны стали для британцев таким же символом победы, как для советских людей — легендарные танки Т-34.

Помимо этого британский флот использовал малые противолодочные корабли, способные действовать в прибрежных водах, в проливе Ла-Манш и на подходах к портам и военно-морским базам. Среди них был и усовершенствованный проект «морского охотника», имевшего противолодочное вооружение. Было построено 672 противолодочных катера самых разных типов, многие из которых совершали переходы из английских портов в Средиземное море. Но это случилось позже…

Дёниц и его штаб подвели итоги деятельности немецких субмарин: «Коэффициент полезного действия подводных лодок в этот период был очень высок. Тоннаж потопленных торговых судов составлял: в июне — 514 брт на каждую лодку за ходовые сутки, в июле — 593, в августе — 664, в сентябре — 758 и в октябре, который был месяцем боев с конвоями, — 920 брт (подсчитано на основании английских данных).

За этот же период в Атлантике было потеряно 6 немецких подводных лодок. В их числе U-32, потопившая 28 октября судно „Эмпресс оф Бритн“ (42 000 брт), на котором из-за бомбардировки немецкой авиацией вспыхнул пожар.

В целом потери подводных лодок по сравнению с потерями противника были незначительными. Возникает вопрос: с помощью какого числа подводных лодок были достигнуты эти успехи?

До сентября 1940 г., то есть в течение первого года войны, численный состав подводных лодок изменился следующим образом. К началу первого года войны мы имели в общей сложности 57 подводных лодок. В том же году вступили в строй еще 28 новых подводных лодок. За этот же период в ходе боевых действий погибло 28 лодок. Итак, к 1 сентября 1940 г. мы имели столько же подводных лодок, сколько их было у нас в начале войны, то есть 57. Из этих 57 лодок только 39 использовались для ведения боевых действий.

До июля 1940 г. из этого числа лодок одновременно в море находилось в среднем 12 лодок. Если учесть, что половину времени действующая подводная лодка тратит на переход в район боевых действий и обратно в базу, то получится, что до июля 1940 г. на коммуникациях действовало всего 6 подводных лодок. Они-то и вели войну против Англии.

На 1 сентября 1939 г. мы имели 39 действующих подводных лодок, а на 1 сентября 1940 г. их осталось только 27. Это произошло по двум причинам. Первая состояла в том, что на 1 сентября 1940 г. отрабатывало задачи боевой подготовки и проходило ходовые испытания большее число лодок, чем на 1 сентября 1939 г. Второй и основной причиной явилось использование большого числа подводных лодок в учебных целях. После норвежской операции число откомандированных подводных лодок увеличилось. Это сделали в целях практического обучения в Балтийском море экипажей новых подводных лодок, введение в строй которых должно было начаться с зимы 1941 г.

Несмотря на эти обстоятельства, высокий процент потопленных судов противника, приходившихся на каждую подводную лодку в период с июля по октябрь 1940 г., по сравнению с первыми месяцами войны, помимо благоприятной обстановки, объясняется использованием новой базы Лорьян на побережье Бискайского залива».

Но впереди немецких подводников ждали тяжелые времена: все более совершенствовавшаяся британская противолодочная оборона, радары и усиление конвоев, в том числе и появлением «мастеров противолодочной обороны».

В подвалах британского Адмиралтейства, куда ни при каких обстоятельствах не могли попасть немецкие бомбы, находился Центр слежения за подводными лодками. Его возглавляло гражданское лицо, юрист, которому позднее было присвоено звание капитана 2-го ранга, Роджер Уинн, очень часто «угадывавший» маршруты и возможные цели очередной немецкой подлодки, только что вышедшей в море. Английские морские офицеры иногда шутили, что между Дёницем и Уинном «существует какая-то договоренность». На самом деле результаты тщательных наблюдений и радиоперехвата дополнялись статистическими данными и логическим анализом.

Курс английского конвоя прокладывали еще до выхода в море, но он мог измениться в последний момент в зависимости от сведений, переданных разведкой в высшие инстанции, или от сообщений синоптиков о зоне плохой погоды. Иногда это шло на пользу, иногда, как в случае с печально известным арктическим конвоем PQ-17, губило караван. Перед выходом всем торговым судам указывали контрольные точки, через которые следовало пройти, если по какой-то причине транспорт оказался в стороне от остальных. Конвой должен был поддерживать строжайшее радиомолчание.