Шрифт:
– Что это? – спросил Зажорик.
– Не «что», а «кто». Это убийца, Жорик. Я знаю, кого мы увидим в этом кино. Если найдем, конечно.
– Ты знаешь, кто убийца? – Зажорик невольно повысил голос.
– Тише! – прошипел Монах. – Да, я знаю, кто убийца. Давай действуй!
Зажорик припал к замочной скважине с отмычками…
… Они осторожно прикрыли за собой дверь и оказались в затхлом воздухе пустого запертого жилья. Монах повел фонариком – луч высветил вешалку с висящей на ней синей курткой, тумбочку, белые кроссовки под вешалкой…
– Где бы ты спрятал запись? – спросил Монах.
– Я? Среди других записей.
– Ага, тело среди тел, а лист среди листьев. Это было бы слишком просто, Жорик. Не забывай, что мы имеем дело с программистом. Нужно сосредоточиться. Посиди пока на диване, а я похожу, подумаю.
– Надо было гриба принять, – хотел сострить Зажорик, но Монах прошипел: «Тихо!», и он послушно уселся на заскрипевший диван. Ему было не по себе и казалось, что в любую секунду вдруг взвоет сирена патрульной машины за окном и по лестнице затопают тяжелые шаги вооруженных бойцов…
В квартире программиста стояла неприятная глухая тишина, она действовала Зажорику на нервы; он следил за передвижениями Монаха и в волнении хрустел пальцами. Монах бесшумно, как привидение, скользил по квартире, светя себе фонариком…
Скромная обстановка – письменный стол, несколько полок с книгами и разным хламом, плоский телевизионный экран на стене; луч фонарика выхватывал яркие постеры на стене – какие-то ребята-музыканты в дьявольских масках, прыгающие по сцене…
Зажорик потерял счет времени и даже задремал. Монах растолкал его и прошептал:
– Подъем! Уходим!
– Нашел? – спросил Зажорик.
– Нашел!
– Где?
– Вот! – Монах показал Зажорику крошечную красную флешку. – Он спрятал ее в кактус!
– Куда?
– В кактус! На окне стоит, в кухне. Если его вытащить, то там на дне тайничок… Представляешь, кактус до сих пор живой! Колючий, зараза. Я его полил. Пошли!
– Ты уверен?
– Не совсем, но ничего другого здесь больше нет! Не чувствую… Или флешка, или не здесь. Поднимайся, Жорик, сваливаем.
Они вернули на место полоску белой бумаги с синими печатями и тихонько спустились с лестницы.
Отъехав пару кварталов, Зажорик заглушил мотор и достал из кармана конверт. Зажорик вытащил из конверта листок бумаги, поднес к глазам. Прочитал имя и, ошеломленный, повернулся к Монаху.
– Ты чего, Монах! Совсем охренел?
Монах смотрел на него с загадочной улыбкой, молча. Потом сказал:
– Поехали, Жорик, смотреть кино! Нас ждет момент истины, мой друг!
– Смотри, вот она! – Монах тычет пальцем в экран.
– Откуда ты знаешь? – возражает Зажорик. – Тут полно народа!
– Народ статичен, общается, фланирует неторопливо с бокалами, а она целеустремленно идет к лифту. Обрати внимание на время! – он снова тычет рукой в экран. – Вон часы на стене и календарь. Четырнадцатое марта, девять тридцать четыре, за полтора часа до…
– Но здесь одна спина!
– Сейчас она подойдет к лифту и повернется боком… там лифты в коридоре, перпендикулярном к лобби. Смотри, повернулась, нажимает кнопку вызова. Видишь?
– Ирка!
– Ты прав, Жорик. Это… она. Заглянула в «Торг» на минутку, поболтать, предварительно позвонив и убедившись, что Евгений у себя. Мы можем только догадываться о том, что их связывало. Ты говорил, что она увлекалась травами… Травы – это серьезно, сам знаешь. Они могли пить чай, и она налила зелья ему в чашку. Мы это обсуждали, помнишь? Я бы на ее месте унес обе чашки, а чай налил в новую, причем до половины. Ну, там разные технические детали вроде его отпечатков на чашке… ежу понятно. Все знают. А Роме спустя год стукнуло в голову или случайно получилось – отбирал барахло на выброс и наткнулся на запись… мы это уже обсуждали. Или встретил ее в городе, узнал, сопоставил, забежал навестить коллег и заодно прихватил незаметно флешку из архива. Пока установил личность, адрес, пока думал, стоит ли ввязываться…
– Но зачем?! – вскричал Зажорик. – Зачем ей надо было травить Женьку?
– Месть, возможно?! Допустим, он не собирался бросать жену, поиграл и отодвинул. Ты же сам говорил, что у Марика рога как у лося. Или… – Монах замолкает, раздумывая.
– Или?.. – повторяет завороженно Зажорик.
– Или это был замысел убрать его из «Торга», подсунуть Юльке молодого мужика, своего очередного любовника, и в итоге прибрать к рукам бизнес. Или то и другое вместе. Вряд ли мы теперь узнаем. Кроме того, яды – женское оружие. Правда, программист был убит ножом. И это доказывает, что убийцы часто действуют по обстоятельствам – то ядом, то ножом, то еще чем-нибудь.