склонны

становиться теми, кого они из себя строят. Это элементарно. Серьезный

же

вопрос -- как подготовиться к контратаке Врага.

Первое: оттягивай как можно дольше тот момент, когда он осознает, что

его новое удовольствие -- искушение. Поскольку слуги Врага вот уже

две

тысячи лет проповедуют, что мирская суета -- одно из сильнейших и

простейших

искушений, казалось бы, нам трудно на этом сыграть. Но, к счастью, они

совсем мало говорили об этом в последние десятилетия. В

современной

христианской литературе хоть и много можно найти о "маммоне" (и даже

больше,

чем мне хотелось бы), но очень мало предостережений о суете, выборе

друзей и

ценности времени. Все это твой подшефный, вероятно, назвал

бы

"пуританством". (Позволю себе заметить, кстати, что та окраска, которую

мы

придаем этому термину, принадлежит к числу наших самых весомых и

ценных

побед за последнее столетие. С ее помощью мы ежегодно спасаем тысячи

людей

от сдержанности, целомудрия и трезвенности.)

Однако рано или поздно истинная сущность его новых друзей станет

ему

ясна, и тогда твоя новая тактика должна исходить из того, насколько

он

разумен. Если он достаточно глуп, позволь ему осознавать истинный

характер

его друзей только в их отсутствие. Если это удастся, ты побудишь его

жить

(как, я знаю, живут многие люди) двумя параллельными жизнями. Он не

только

будет казаться, но действительно станет разным человеком в разных кругах.

Если уж и это не удастся, есть еще более тонкий и интересный способ.

Он

может, с твоей помощью, прямо-таки получать удовольствие, думая о том, что у

его жизни -- две независимые стороны. Этого можно добиться, играя на

его

тщеславии. Он будет наслаждаться по воскресеньям, стоя на коленях

с

лавочником

и не забывая, что лавочник вряд ли поймет тот изысканный и

насмешливый

мир, где ему так легко в субботние вечера. С другой стороны, он

будет

наслаждаться непристойностями и богохульством за чашкой кофе у

своих

восхитительных знакомых еще больше, так как знает о своем "глубоком"

и

"духовном" мире, которого им не понять. Ясна тебе суть? Мирские

друзья

затрагивают одну сторону его жизни, лавочник -- другую, а он --

совершенный,

гармоничный, сложный человек с более широким кругозором, чем все они.

Так,

изменяя, по крайней мере, двум группам людей, он ощутит вместо

стыда

подсознательное самодовольство. Если же все твои усилия окажутся

тщетными,

сделай так, чтобы он шел против совести и продолжал приятельские

отношения,

полагая, что каким-то необъяснимым образом "исправляет" этих людей, когда

он

просто пьет их коктейли и смеется их шуткам, а разрыв с его стороны

означал

бы "педантизм", "нетерпимость" и (разумеется!) "пуританство".

Попутно тебе необходимо побеспокоиться о том, чтобы из-за

нового

увлечения он тратил больше, чем может себе позволить, и меньше

внимания

уделял работе и собственной матери. Мать станет ревновать и беспокоиться, он

– - замыкаться и грубить, а этому цены нет для развития домашних

отношений.

Твой любящий дядя Баламут.

ПИСЬМО ОДИННАДЦАТОЕ

Мой дорогой Гнусик!

Видимо, все идет очень хорошо. Особенно рад узнать, что новые

друзья

твоего пациента познакомили его со всем своим кругом. Я успел

проверить в

списках, что это вполне надежные люди, прочные хулители Врага и

рабы

земного, которые, не совершая особых преступлений, спокойно и уверенно

идут

прямо в дом отца нашего. Ты говоришь о том, что они любят

посмеяться.

Надеюсь, ты не хочешь этим сказать, что смех как

таковой полезен для нас всегда. Этот пункт следует разобрать особо.

Я разделяю причины человеческого смеха на следующие: радость, веселье,

анекдоты и развязность. Радость проявляется, когда друзья или