На пороге стоял Влад. Трезвый, опрятно выглядящий, он смотрел на меня насторожено, но без агрессии. Я так удивился ему, что даже не смог ничего произнести, чем он и воспользовался.

— Можно войти? — негромко спросил он. — Я просто хочу поговорить.

— Проходи, — кивнул я, посторонившись и пуская его в квартиру.

Он был здесь сотню раз, поэтому рассказывать ему, где разуваться, не нужно было.

— Я сейчас как раз кормил дочь, так что, если ты не против, поговорим на кухне, — сухо произнес я и, не дожидаясь ответа, направился туда.

Влад сел напротив меня и около минуты собирался с мыслями. Я не мешал, делая вид, что сосредоточен на бутылочке и чмокающей Ариадне.

— Не буду долго тянуть кота за интересное место, — наконец произнес мой приятель (?). — Я прошу у тебя прощения за ту пьяную выходку.

Я поднял голову, слушая его. Ставлю плюс балл за то, что признал и пришел извиняться — раньше бы он так никогда не сделал. Ну, в принципе, нам уже и не семнадцать лет.

— Тот день и ночь вообще были безумны, — продолжил он. — Нет, я не жалуюсь и не оправдываюсь, просто объясняю. Мы поссорились с Ирой, и это выбило меня из равновесия. На работе этот еб… — он покосился на девочку у меня на руках и, прокашлявшись, поправился, — идиотский Данила подлизал кому надо задницы, и прошел его проект, а мой оставили до лучших времен, я поссорился с администрацией и уволился к демонам. Я, кстати, напился уже после, поэтому не думай, что это из-за того, что я был в том виде на работе.

— Понял, — сказал я.

— Ну вот… Все навалилось разом — от Иры я съехал к родителям, а моя мамаша любит мозги пополоскать, сам знаешь. Да и у них тоже… Отец, чтоб его, нашел себе какую-то тёлку и подал на развод, мать с ним судится сейчас за каждую ложку. Я приехал к ним — а там просто ахтунг… Короче, все смешалось, работа стала последним пунктом, вот я и сорвался.

— Что значило, что из-за меня вы с Ириной расстались? — Я понимал всё, что он говорил, и вполне мог представить, какой раздрай творился в его душе, но повторения этой истории не хотелось, поэтому сейчас я решил выяснить все, что накопилось у него на меня.

— Да не виноват ты, — отмахнулся он. — Это я так… Бывало, что я в самом деле говорил, что я с тобой тусуюсь, когда проводил время с девочками, а сейчас она знает, что тебе не до пьянок со мной, поэтому её заинтересовал вопрос, где я был, а я не придумал отговорки. Короче — прости меня. И за мои слова о тебе, и за мои слова о твоей дочке.

Я посмотрел на личико Ариадны. Она выплюнула соску бутылочки и слушала нас, моргая своим длиннющими ресницами.

— Что скажешь, детка? — спросил я, поднимая её на уровень своих глаз, — простим этого оболтуса?

— Давай, Ариадна, — подключился Влад. — С меня большой медведь для тебя, только замолви за меня словечко.

К судьбе моего друга дочь осталась безучастна, но я и сам разобрался, что делать.

— Медведя ей уже подарили Марго и Тимка, так что придумай что-то другое. И — пьяный ко мне в плохом настроении не рыпайся, понятно?

— Твой хук справа мне это очень доступно объяснил, — усмехнулся Влад.

Я улыбнулся в ответ и почувствовал, как огромная тысячетонная гора упала с моих плеч — как оказалось, ссора с лучшим другом здорово омрачала жизнь, пусть я на это не обращал особого внимания. И как было кайфово снова с ним помириться!

— Кофе будешь? — спросил я, переложив Ариадну на другую сторону диванного уголка и поднимаясь. — Потому что лично я убил бы за него.

— Раз все так серьезно, то давай.

Когда я вновь сел, расставив чашки перед нами, я увидел, что Влад задумчиво рассматривает кроху, прикрывшую глазки и прибывающую в сладком мире сновидений.

— Ты только не набрасывайся на меня с расспросами, потому что я ничего тебе не скажу нового, но… — произнес он.

— Давай уже, — поторопил я друга.

— Она… что-то в ней и мне кажется знакомым.

Чашка застыла у самых моих губ.

— Поясни, — как можно более ровным голосом попросил я.

— Дочка у тебя, пусть и маленькая, но есть в ней какие-то черты… — Влад помедлил, подбирая слова. — Вот даже кудряшки — цвет довольно необычный. С нынешней модой красить волосы в самые разные оттенки блонда я все равно готов поспорить, что такие локоны я видел нечасто. А глаза… Сафа, блин…

— Знаю. Я тоже периодически зависаю, глядя на неё.

— Это да, но я не про это…

— Я понял. Да, мне цвет её глаз кажется дико знакомым.

Мы переглянулись.

— Значит, я тоже её знал. Ну, Солнечную, — констатировал Влад.

— Много у нас общих знакомых блондинок?

— Ну… будем честными — с большей частью своих любовниц ты познакомился при мне, поэтому…

— …нам это ничего не дает, — вздохнул я, сдуваясь. Шанс, что тайна Солнечной немного приоткроется, снова накрылся медным тазом.