Посмотрев мимо Касима, она обратилась к доктору Кевину Льюису, патологу местной больницы.

— Пожалуйста, отправьте этих людей в больницу, — Джессика с радостью узнала, что крупнейшая университетская больница Айовы оснащена всем необходимым оборудованием для подобной работы.

Макдонеллов сопровождал их адвокат, продолжавший постоянно что-то нашептывать мистеру Макдонеллу. Джессика была уверена, что адвокат говорит со своими клиентами о предстоящем судебном иске относительно морального ущерба, причиненного им, невзирая на то, что сейчас им было вовсе не до подобных разговоров. На кладбище присутствовали двое полицейских в форме. Кроме доктора Льюиса здесь находились еще два врача из больницы и Касим.

Теперь все зависело от того, в каком состоянии находилось тело Джанел внутри гроба. Достаточно ли хорошо оно сохранилось, чтобы в образцах, которые должна взять Джессика, можно было разглядеть все необходимое. Или разложение и время уничтожили все улики? Работник местного морга сообщил Джессике, что Джанел была бальзамирована, поэтому вполне можно было надеяться, что какие-то следы работы убийцы сохранятся. Тот ли это человек, убивший Коуплэнд?

Спустя еще полчаса гроб доставили в больницу при Университете Айовы и установили в операционной, очень похожей на операционную C в Квонтико, правда, поменьше и не так хорошо оснащенной. Джессика понимала, как ей повезло, что она будет работать в таких отличных условиях, и невольно задумалась, будут ли такие возможности у Д. С. в Париже. Почему-то девушка в этом сомневалась.

Единственным недостатком операционной было то, что она оказалась переполненной специалистами самого различного профиля.

Здесь находился токсиколог, собиравшийся взять пробы, стенографист, два работника морга, которые должны были поднимать, перекладывать и зашивать труп после вскрытия, фотограф, окружной прокурор, Льюис, главный патолог больницы, его ассистенты и, конечно, Касим.

Когда работники морга принялись отвинчивать крынку гроба и осторожно приоткрывать ее, все напряженно замерли, но в этот момент еще кто-то вошел, в операционную. Это был медицинский эксперт штата, старичок, которого так же, как и Джессику, заинтересовало это дело. Он буквально влетел в операционную и принялся расталкивать локтями присутствующих, чтобы пробраться поближе к столу, на который укладывали тело Джанел. Старик то и дело повторял тем, присутствие кого считал необязательным.

— Расступитесь, расступитесь.

Взгляд его холодных голубых глаз мог, казалось, разрезать стекло, подумала Джессика. В них, словно угольки, тлели злоба и негодование.

И на самом деле, Джессика чувствовала, что воздух буквально пропитан негодованием. Все присутствующие в операционной или одобряли, или не одобряли эксгумацию. Скорее всего, смерть Джанел была случаем, который повредил чьим-то репутациям, ввел в замешательство влиятельных людей и целые агентства, и даже сейчас судьба многих зависела от исхода дела. Этот случай был самым скандальным в истории города за последние годы и все еще числился, как нераскрытое убийство. Пресса все еще склоняла полицию и контору окружного прокурора.

Чернокожее население Айовы выступило с обличительным заявлением, в котором говорилось, что городские власти действовали бы гораздо быстрее и уже установили бы личность убийцы, если бы убили белую девушку, а не черную. Град критических замечаний был пущен в адрес службы безопасности штата и врачей, делавших первоначальное вскрытие. Теперь приезжает женщина из-за пределов штата, коронер ФБР, чтобы вновь вытащить на свет Божий почти забытое всеми замешательство и, возможно, снова ввести людей в заблуждение.

Старый медицинский эксперт произнес резко, но довольно медленно, чтобы стенографист успел зафиксировать каждое его слово:

— Зачем, черт возьми, нам здесь нужны люди из армии? — его взгляд остановился на форме Касима, и он нахмурился.

— Доктор Болсем, — ответил окружной прокурор, — я думаю, вы знаете всех, за исключением доктора Коран из ФБР и капитана Касима из ИПВС.

— Так вот, значит, кто эта молодая леди, которая потревожила осиное гнездо.

Джессика была во всем стерильном, поэтому они не пожали друг другу руки. Ей показалось, что замечание этого человека несколько напоминает обращение президента Линкольна к Гарриет Бичер-Стоу, обличающей в своей книге вспышку гражданской войны.

— Я собираюсь приступить к тому, зачем приехала сюда, — сказала Джессика, обращаясь ко всем присутствующим. — И намереваюсь покинуть ваш город к полудню, — девушке не хотелось, чтобы ее слова походили на реплику из плохого вестерна [21] , но все получилось именно так.

— В таком случае, вам стоит работать побыстрее, — заметил Льюис, худощавый мужчина лет тридцати пяти.

— Льюис, судя по виду доктора Коран, — начал Болсем, — я бы сказал, что она все делает быстро.

Он улыбнулся Джессике какой-то дьявольской улыбкой.

Потом доктор Болсем продолжил заговорщическим тоном.

— Знаете, я был поклонником таланта вашего отца.

Девушка более внимательно взглянула на него, самого закаленного ветерана-патолога, присутствующего здесь.