В полном соответствии с этим, «античные» источники сообщают, что Тиберий заболел, чуть было не умер, но потом неожиданно оправился и вновь вернулся к власти. Светоний говорит следующее. «Он (Тиберий — Авт.) отправился искать уединения в Кампанию. Едва ли не все тогда думали и говорили с полной уверенностью, что в Рим он уже не вернется и скоро умрет. И то и другое почти исполнилось. В Рим он более не вернулся, а несколько дней спустя, когда он обедал на вилле… с потолка вдруг посыпались градом огромные камни — много сотрапезников и слуг было раздавлено, НО САМ ОН ВОПРЕКИ ВСЯКОМУ ОЖИДАНИЮ СПАССЯ» [760], с. 91.

Согласно «античным классикам», после того, как Тиберий оказался на волосок от смерти, он «пришел в себя» и вернулся к власти. Начинается тот период его правления, который характеризуется лютыми жестокостями. А в романовской версии русской истории именно здесь начинается знаменитая опричнина Грозного, сопровождавшаяся невероятными погромами и казнями. Так что налицо хорошее соответствие между римской и русской версиями.

В книге «Новая хронология Руси» мы подробно обсуждали известный сюжет из истории Ивана Грозного. Якобы в 1575 году Грозный добровольно «отрекся от короны и посадил на трон служилого татарского хана Симеона Бекбулатовича. Татарин въехал в царские хоромы, а „великий государь“ переселился на Арбат. Теперь он ездил по Москве „просто, что бояре“, в кремлевском дворце устраивался поодаль от „великого князя“, восседавшего на великолепном троне, и смиренно выслушивал его указы» [776], с. 195.

Романовские историки с трудом «объясняют» такой поворот событий. Трудно представить, чтобы всесильный правитель вдруг ни с того ни с сего отказался от власти и собственноручно возвел на трон вместо себя другого человека, превратившись в его подданного. Поэтому позднейшие комментаторы рассуждают о некоем «маскараде», говорят, что «церемония передачи власти Симеону носила двусмысленный характер. По замечанию летописи, царь посадил его на престол „своим произволением“… Грозный не спешил с окончанием маскарада» [776], с. 205.

Как мы показали ранее, на самом деле речь шла о вполне законном восшествии на престол четвертого хана из «Грозной» эпохи — Симеона Бекбулатовича, рис. 1.6. Никакого маскарада не было. Не было нелепой картины, когда всесильный царь будто бы смиренно восседал у подножия своего трона, куда сам же посадил марионетку.

Интересно, что данный сюжет отразился и в «античной» истории Рима. Оказывается, император Тиберий «тоже» добровольно уступил власть. Светоний сообщает следующее.

«Но среди потока этих успехов, в расцвете лет и сил ОН НЕОЖИДАННО РЕШИЛ ОТОЙТИ ОТ ДЕЛ и удалиться как можно дальше. Быть может, его толкнуло на это отвращение к жене… А по мнению некоторых, он, видя подросших внуков Августа, ДОБРОВОЛЬНО УСТУПИЛ ИМ МЕСТО и положение второго человека в государстве, занимаемое им так долго» [760], с. 80.

Итак, здесь тоже звучит тема ДОБРОВОЛЬНОЙ ПЕРЕДАЧИ ВЛАСТИ «внукам Августа». Вероятно, перед нами преломленный рассказ о передачи власти Иваном Грозным хану Симеону Бекбулатовичу во второй половине XVI века.

Хорошо известна переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Князь Курбский предал Грозного, перебежал к его врагам и оттуда писал письма Грозному, обвиняя его во множестве грехов, неправильном управлении царством и т. п. Грозный ответил ему посланиями, обвиняя Курбского в предательстве и измене общему делу укрепления государства [651]. Тональность писем была весьма напряженной. Видно, что их авторы близко к сердцу принимали события того времени. Как отмечают сами историки, переписка дошла до нас в поздних копиях, причем сильно отредактированная [651]. Как мы теперь понимаем, иначе и быть не могло. Не могли романовские историки пропустить мимо себя такие важные документы, как письма Грозного и Курбского. Конечно, они их отредактировали, вытерев следы Великой = «Монгольской» Империи, то есть библейского Израиля, со страниц этих посланий.

На рис. 3.13–3.17 приведены некоторые листы первого и второго посланий Грозного Курбскому. Это — копии, скорее всего, отредактированные. Причем все эти листы написаны существенно разными почерками. Здесь, очевидно, работали разные писцы. На рис. 3.18 приведен еще один текст: «Из переписки Грозного с Курбским», хранящийся сегодня в музее Александровской Слободы.

Как мы показали в книге «Библейская Русь», переписка Грозного с Курбским ярко отразилась на страницах ветхозаветной книги «Иудифь» в виде рассказа о предательстве Ахиора и обмене обвинениями между ним и Олоферном, ассирийским полководцем.

Более того, тема измены ведущего полководца Грозному царю отразилась во многих других «античных» источниках. Мы подробно рассказали об этом в книге «Завоевание Америки Ермаком-Кортесом и мятеж Реформации глазами „древних“ греков».

Рис. 3.13. Первое послание Грозного Курбскому. Оборот листа 39 из Погодинского списка. Взято из [676:2], вклейка между с. 256–257.

Рис. 3.14. Первое послание Грозного Курбскому. Оборотлиста 314 из списка Археографической комиссии. Взято из [676:2], вклейка между с. 256–257.

Следовательно, есть все основания ожидать, что измена князя Андрея Курбского отразится и в жизнеописании римского императора Тиберия, то есть Ивана Грозного. Такое ожидание оправдывается. Вот что рассказывает Светоний.

«Его мятущийся дух жгли еще больнее бесчисленные поношения со всех сторон. Не было такого оскорбления, которого бы осужденные не бросали ему в лицо или не рассыпали подметными письмами в театре. Принимал он их по-разному: то мучаясь стыдом, старался утаить их и скрыть, то из презрения сам разглашал их ко всеобщему сведению. ДАЖЕ АРТАБАН, ПАРФЯНСКИЙ ЦАРЬ, ПОЗОРИЛ ЕГО В ПОСЛАНИИ, ГДЕ ПОПРЕКАЛ ЕГО УБИЙСТВАМИ БЛИЗКИХ И ДАЛЬНИХ, ПРАЗДНОСТЬЮ И РАЗВРАТОМ, И ПРЕДЛАГАЛ ЕМУ СКОРЕЕ УТОЛИТЬ ВЕЛИЧАЙШУЮ И СПРАВЕДЛИВУЮ НЕНАВИСТЬ СОГРАЖДАН ДОБРОВОЛЬНОЙ СМЕРТЬЮ. Наконец он сам себе стал постыл: всю тяжесть своих мучений выразил он в начале одного письма такими словами: „Как мне писать вам, отцы сенаторы, что писать и чего пока не писать?“…» [760], с. 100.