Появление Жанны деморализовало англичан — по их мнению, во французской армии завелась нечистая сила, которая выступает против них во главе войска. Англичане растерялись, и к 7 мая 1429 г. Орлеан был освобожден. Жанна в глазах французов была святой, в глазах англичан — ведьмой. Она руководила ходом сражения, выказывая полное понимание дела, как если бы была офицером, прослужившим в армии долгие годы.

После победы Жанна лично отправилась за дофином и торжественно ввела его в Орлеан. Это было начало возрождения Франции. Люди прозвали Жанну Орлеанской девой.

Король возвел Жанну и весь ее род по мужской и женской линии в дворянское достоинство, наградил графским титулом и даровал герб. Впрочем, в начале XVII века королевский подарок был видоизменен. Те из рода д’Арк, кто успел получить дворянство, оставались дворянами, а остальные (равно как члены рода по женской линии) право на дворянство теряли.

Жанне оставалось взять Реймс и короновать дофина. Король же, достигнув Орлеана, идти в занятый англичанами Реймс не собирался. Жанна умоляла короля, убеждала придворных, взывала к их благоразумию, но все было напрасно. Тогда она прибегла к последнему доводу: «Спешите, потому что я не проживу больше года». Король подчинился Деве. Армия двинулась вперед, разрастаясь по дороге. Через восемь дней Орлеанская дева освободила Реймс. Явился туда и дофин. Коронация состоялась — Франция вновь стала королевством. Миссия Жанны была завершена, она бросилась к ногам короля и воскликнула: «Теперь исполнилась воля Божия; Орлеан освобожден, и ты, государь, помазан на царство».

Растроганный король пообещал Жанне выполнить любое ее желание. Жанна просила одного: освободить Домреми от податей, и ее деревня получила право не платить их на вечные времена. Впрочем, у королей слово «вечность», похоже, имеет своеобразное значение — уже в 1614 г. эта привилегия была с Домреми снята. Отмена освобождения от податей была подтверждена в 1634 г., потом в 1771-ми, окончательно, в 1776 году.

Говорят, Карл VII предложил Жанне просить еще что-нибудь, и она пожелала уехать домой, но король не позволил ей возвратиться к мирным занятиям. Тогда Жанна потребовала идти на Париж, но и этого король не одобрил.

И все же Жанна двинулась на Париж самовольно, во главе боготворившего ее войска, и осадила столицу. Карл приказал прекратить осаду Парижа и отступить, лишив войско продовольствия и денег. Армия отступила, а Жанна осталась с немногими преданными ей людьми. 23 мая 1430 года во время вылазки близ города Компьен отряд Жанны был взят в плен бургундцами. Ходили упорные слухи, что ее предали приближенные Карла VII.

При желании король мог выкупить свою избавительницу у неприятеля, но он не сделал этого. Не проявил никакого интереса к судьбе Жанны и архиепископ Реймский. Жанна оказалась не нужной. Она имела слишком большое влияние в народе, что могло стать опасным. Король поверил в ее божественную миссию, но не смог поверить в ее абсолютную преданность — и отдал врагам.

Зато англичане не пожалели 10 тыс. ливров за Деву. Англичане купили ее, чтобы предать позорной казни. Они нуждались в доказательствах того, что она действовала ведьминской силой — иначе приходилось признать, что английская армия не столь уж сильна. Жанну должны были отлучить от церкви и уничтожить, чтобы подорвать патриотические чувства французов.

Девушку заковали в кандалы и увезли в Руан — подальше от линии фронта. Возглавить суд инквизиции должен был епископ Бовэ по фамилии Кошон (точно так же по-французски звучит слово «свинья»).

Формально Кошон был назначен потому, что Жанна попала в плен у Компьена, входившего в епархию Бовэ. На деле он был членом королевского совета Англии, доверенным лицом герцога Бедфорда (опекуна Генриха VI). За успех в судебном разбирательстве над Жанной д’Арк англичане обещали Кошону митру архиепископа Руанского.

Кошон назначил трибунал из 12 богословов (по числу апостолов), привлек в качестве экспертов около 125 юристов и церковников. Из них только аббат Никола Гуперланд усомнился в том, что суд, состоящий из заведомых противников Карла VII, может объективно разобраться в деле его сторонницы. Гуперланд а исключили из состава трибунала, бросили за решетку и пригрозили утопить, если он станет настаивать на своем.

Суд длился много месяцев. «Священный» трибунал заседал в Буврейском замке, в одном из подвалов которого содержалась Жанна.

Инквизиторы обвиняли Орлеанскую деву во всех смертных грехах: в колдовстве, идолопоклонстве, связях с Дьяволом и других преступлениях против веры. Она слышала «голоса» — значит, это были голоса бесов. Она пыталась бежать из темницы — значит, признавала свою вину. Она утверждала, что является девственницей, и ее подвергли освидетельствованию (истинность слов Жанны очень осложнила ход следствия — теперь нельзя было утверждать, что она вступала в связь с дьяволом).

У Жанны не было адвоката, допрос производился при закрытых дверях, ее ответы извращались, а то и просто сочинялись и писались от ее имени. В камере вместе с Жанной постоянно находилось несколько английских солдат, и она не могла расстаться с мужской одеждой — «доказательством» того, что она колдунья. К ней прислали священника, который, выдав себя за ее земляка и друга, вел с ней беседы и подсказывал, как отвечать на вопросы инквизиторов. В это время в соседней камере, приложив ухо к отверстию, их беседу слушал Кошон.