«Консьерж», – мгновенно догадалась Полина и, властно подняв руку, без слов, одним лишь взглядом потребовала замолчать. Мужчина повиновался, молча провел Полину по вестибюлю к лифтам и нажал на кнопку вызова. Двери бесшумно открылись, Полина стремительно вошла внутрь.

– Благодарю вас, – произнесла она голосом, полным сожаления за свое неделикатное поведение.

– Восьмой этаж, – сказал мужчина и вежливо склонил голову, принимая непроизнесенные вслух слова извинения. – Всего хорошего, госпожа Матуа.

Лифт быстро поднял Полину вверх. Громко стуча каблуками по мраморному полу и морщась от этих звонких звуков, Полина подошла к распахнутой двери, ведущей в апартаменты Шемесов. На пороге стоял высокий, худой и прямой, как торшер, молодой человек с карими глазами, в которых светились интеллект и свойственная остроумным людям ирония. Он улыбался, что выглядело странным, учитывая трагичность события, произошедшего в жизни его босса. Полина сразу же узнала в мужчине личного помощника Андрея Адамовича. Она встречалась с ним несколько раз, когда приходила в гости к Марине, правда, никогда не разговаривала с этим невыразительным внешне молодым человеком со смешным прозвищем Ромашка.

– Глеб Тюльпанов, – представился он, улыбка исчезла с его лица, оно приняло формальный уважительно-отстраненный вид.

– Теперь понятно, почему вас зовут Ромашкой, – усмехнулась Полина, пройдя внутрь квартиры.

– И почему же? – поинтересовался мужчина, и Полина удивилась, так как не предполагала, что он задаст подобный вопрос, а вежливо промолчит, как это сделал бы на его месте любой другой секретарь. – Потому что я добрый, – сам же и ответил он, шмыгнул носом и вытащил из кармана пиджака платок. – Андрей Адамович ожидает вас, мадам Матуа, – Глеб отвернулся и тихо, почти бесшумно высморкался. – Простите, простыл вчера на кладбище.

– Я вас не видела.

– Зато я слышал, как вы послали Ираиду Владиленовну, партнера Андрея Адамовича по бизнесу, в… – Глеб замолчал, но не потому, что смутился, а оттого, что из соседней комнаты послышался крик Шемеса:

– Убирайся отсюда! Видеть тебя не могу!

Тихий голос что-то неразборчиво ответил. Глеб сделал несколько шагов по направлению к комнате, откуда слышался шум, и остановился, словно решал, продолжать ему движение или нет.

– Прекрати опекать меня! – Шемес выскочил в гостиную, следом за ним выбежала Алла. – Ты мне не жена!

– А здесь ты ошибаешься, дорогой мой. Официально мы все еще… – в этот момент Алла увидела Полину, не стала продолжать, мило улыбнулась, подошла к зеркалу и поправила идеально уложенные светлые волосы.

– Поля! – обрадовался Шемес и бросился к ней. – Прости за эту сцену, – прошептал он. – Алла бесит меня! Свободно вздохнуть не дает после смерти Мариночки.

Шемес вдруг прислонился лбом к шее Полины и протяжно заскулил. Потом резко поднял голову, близко придвинулся к лицу Полины, заставив ее беспокойно вздрогнуть, и спросил:

– Может, это я виноват?

От него несло перегаром и потом, глаза были красными и влажными, а волосы растрепанными. Создавалось впечатление, будто Шемес не спал с момента похорон Марины, не мылся, лишь пил и плакал. Теперь, одурманенный алкоголем и усталостью, он едва держался на ногах и, если бы не крепкое объятие Полины, непременно упал бы на пол.

– Андрей, давай я уложу тебя в постель… – Алла дотронулась до его плеча.

– Нет!

Шемес оттолкнул Полину и, петляя, как раненый заяц, пробежался по гостиной, споткнулся и упал на ковер. Когда Глеб и Алла помогали ему подняться, он почему-то сопротивлялся и сыпал пьяными проклятиями. Наконец, Шемеса уложили на диван.

– Вон из моей квартиры! – продолжал возмущаться он и вдруг плюнул, целясь в Аллу, но, к счастью, промахнулся. – Стерва!

Алла удрученно покачала головой, слушая оскорбления в свой адрес, потом вдруг замахнулась кулаком. Полина вжала голову в плечи, ожидая сильного удара, так как Алла приняла вид отвратительной гарпии, у которой от обиды дрожали губы и покраснели щеки, но его не последовало. Кулак опустился на голову Шемеса, лишь слегка коснувшись его волос.

– Глебушек, завари этому горькому пьянице крепкий чай, – Аллочка направилась к выходу, виляя бедрами, как опытная порнозвезда. – И позвони мне, когда он придет в себя.

– Конечно, Алла Богдановна! – Глеб быстро подбежал к двери и открыл ее. – Всего доброго.

Полина неловко переступала с ноги на ногу, размышляя, как поступить – остаться с Шемесом или же убежать. Решив не спешить с уходом, она осторожно присела на диван, где лежал Андрей Адамович, и оглядела светлую уютную гостиную. Изысканный льняной текстиль римских штор, золоченые светильники, офорты и литографии на стенах, мягкие подушки на диванах и креслах, серо-молочная мебель и бордовый пол – интерьер поразительным образом совмещал в себе классику и современность. В нем чувствовался дух Марины, словно она все еще присутствовала здесь, с горечью наблюдая за происходящим в комнатах. Неожиданно для себя Полина расплакалась, прижалась лбом к коленям и почувствовала на спине тяжелую руку.