— Здесь это последние сумеречные охотники? — спросил Себастьян.

— Мальчик, Марк Блэкторн, — ответила женщина, стоящая рядом с ним, подняв палец она указала на Марка. — Он должен быть достаточно взрослым.

Себастьян посмотрел вниз на Катерину, которая уже перестала дергаться и лежала спокойно, её темные волосы спутались на лице.

— Встань, сестра Катерина, — сказал он. — Иди и приведи Марка Блэкторна ко мне.

Эмма, стоя как вкопанная, наблюдала за тем, как Катерина поднималась.

Она была наставником в институте столько, сколько Эмма себя помнила; она была их учителем, когда Тавви появился на свет, когда мать Джулса умерла, когда Эмма начала свои первые физические тренировки.

Она учила их языкам, перевязывала порезы и царапины, она же дала им первое оружие; она была для них семьёй, а теперь шла с пустыми глазами через бардак на полу, чтобы схватить Марка.

Дрю вздохнула, заставляя Эмму придти в себя. Та повернулась и передала Тавви в руки первой; Дрю сначала немного пошатнулась, но затем восстановила равновесие, крепко сжимая младшего брата.

— Беги, — сказала Эмма. — Беги к кабинету. Скажи Джулиану, что я приду туда.

Что — то настойчивое было в голосе Эммы; Друзилла не спорила, просто схватила Тавви покрепче и побежала, босые ноги бесшумно зашлепали по полу коридора.

Эмма повернулась обратно, смотря вниз на разворачивающийся ужас. Катерина была позади Марка, толкая его вперед кинжалом, направленным между лопаток.

Он пошатнулся и чуть не споткнулся перед Себастьяном; сейчас Марк был ближе к ступеням, и Эмма видела, что он сопротивлялся.

На запястьях и руках были раны, лицо в порезах — результат попытки самозащиты, и, конечно, совершенно не было времени на исцеляющую руну. Его правая щека была перемазана кровью; Себастьян смотрел на него, раздраженно скривив губы.

— Это не Нефилим. — сказал он. — В нем течет кровь фейри, я прав? Почему меня никто не осведомил?

Поднялись шепотки. Брюнетка спросила:

— Значит ли это, что Чаша не будет работать на нем, Лорд Себастьян?

— Это означает, что он мне не нужен, — сказал Себастьян.

— Мы бы могли взять его в Соляную Долину, — предположили брюнетка, — или на высотах Эдэма принести его в жертву для Асмодея и Лилит.

— Нет, — медленно сказал Себастьян. — Нет, это было бы неразумно, я думаю, что он единственный Нефилим с кровью Фейского Народца.

— С кровью Фейского Народца, — Марк плюнул в него. Себастьян пораженно посмотрел и развернулся к отцу Джулинна.

— Подойдите и обуздайте его, — сказал он. — Можете ранить его, если пожелаете. Вы должны заставить своего сына полукровку терпеть. Мистер Блэкторн сделал шаг вперед, сжимая в руках палаш. Лезвие уже было запачкано кровью. Глаза Марка расширились от ужаса. Меч был занесен вверх… Эмма запустила нож левой рукой. Тот пролетел по воздуху и погрузился в грудь Себастьяна Моргенштерна.

Себастьян отшатнулся, и меч в руках Мистера Блэкторна упал на пол. Остальные закричали; Марк вскочил на ноги, Себастьян посмотрел на лезвие в груди и ручку выступающую от его сердца. Он нахмурился.

— Ах-, сказал он, и без труда высвободил нож из груди. Лезвие было скользким от крови, но Себастьяна это не беспокоило. Он отбросил кинжал в сторону и взглянул вверх.

Эмма ощутила, что взгляд этих темных, пустых глаз, напоминающих прикосновение холодных пальцев, прикован к ней. Ощутила, как он рассматривает, подводит итоги, узнавая её и, в конце концов, отвергает.

— Жаль, что ты не выживешь, — сказал он ей. — Не расскажешь Конклаву, что Лилит дала мне сил сверх всякой меры. Пожалуй, лишь только Глориус мог бы убить меня.

И, конечно, жаль, что Нефилимы не могут больше попросить помощи у Небес, и что ни одно из их жалких орудий, кующихся в Адамантовой цитадели, не сможет причинить мне вред.

Он повернулся к остальным:

— Убейте девчонку, — приказал блондин, с отвращением стягивая с себя окровавленное одеяние.

Эмма увидела, как Марк ринулся к лестнице, пытаясь добраться до неё первым, но темная фигура соратника Себастьяна уже тянула его назад руками, затянутыми в темные перчатки; те обвили парня, задержали его так, словно хотели защитить.

Он пытался вырваться, но затем пропал из поля зрения девочки, поскольку Очерненные стали подниматься наверх. Развернувшись, Эмма побежала.

Она училась бегать на пляжах Калифорнии, где песок перемещался под ноги с каждым шагом, мешаясь ей, на твердой же поверхности она мчалась со скоростью ветра.

Она неслась по коридору, так, что волосы развевались позади; перепрыгнув через несколько ступенек, та свернула направо, а затем ворвалась в кабинет. Она захлопнула за собой дверь, заперла её на засов и только после осмотрелась.