— А меня ты любишь?

— Я смогу полюбить только мужа. Если ты будешь моим мужем, то полюблю сильно-сильно. На всю жизнь.

Закручинился юноша, задумался. И мысль страшная пришла ему в голову.

На следующий день Александр отправился к ветеринарному врачу Блюму.

— Собака у нас стала какая-то дурная, так и норовит укусить. Хочу ее отравить. Пропишите стрихнин. Удивился доктор:

— У вас хватит характера отравить животное? Вот возьмите рецепт.

Александр решил отравить отца и мать. Но сначала действие яда он решил попробовать на собаке. Та умирала в жутких муках. Каталась, билась по земле, жалобно выла и стонала, роняя из широко разинутой пасти кровавую пену.

— Нет, если мамаша с папашей так будут крутиться на полу, то это весьма неприятно. Самому можно ума лишиться. Их надо успокоить иначе.

В тот же день он спрятал в своем кабинете под стол колун: «На всякий случай!»

И колун лежал спокойно, лежал до поры до времени. На несколько недель пришлось с родителями уехать за границу. Из Германии, Австрии, Польши Александр написал Смирновой два-три письма, вполне бессодержательных.

По приезде в Москву узнал, что Клавдия уже живет в Боровске. Жизнь, казалось, развела эту парочку навсегда. Но...

В субботу утром 13 декабря Александр Кара получил письмо из Боровска. Клавдия, видимо, держа перед собой «Полный любовный письмовник», писала: «Милый мой друг, Сашенька! Не видя тебя, я вся иссохлась в горьких слезах и зеленой тоске. Поверь, что я постоянно вижу перед собой милый твой образ. Я постоянно вспоминаю то блаженное время, когда мы были вместе. Без вас у ^хеня нету жизни. А мой папаша хотят выдать меня, горемычную, за другого. Он щедр й богат. Не знаю, что и делать мне. Приезжай скорее, поцелуй меня в уста. Твоя до гроба Клавдия С.».

«Надо ехать к ней! — сказал себе Александр. — Я удержу ее от свадьбы. Только надо сделать ей богатые подарки. С матерью и отцом пора кончать. Ни одна шельма на меня не подумает!»

И вот пришел трагический день — 15 декабря. В 12 дня Александр вместе со всей семьей обедал. Если накануне он был мрачен и молчалив, то теперь был неестественно оживлен, много говорил, пытался шутить.

Когда семья еще была в столовой, он совершил кражу 625 рублей — для тех времен громадная сумма! Тут же быстро оделся, выскочил на улицу и, не торгуясь, нанял лихача. Поехал к Театральному проезду в знаменитый магазин верхней одежды Гирша. Здесь купил богатую меховую шубу. По дороге заехал к портному Цыпленкову и забрал новый смокинг.

Не заходя домой (извозчик ждал на морозе), заглянул в дом к доктору Прибыткову. Александр знал, что доктор уехал в Петербург. В доме находилась последняя (по хронологии) любовница Александра — горничная Паша. Пробыл здесь не более двадцати минут. Отправился в универсальный магазин «Мюр и Мерилиз» на Петровке (ныне ЦУМ). Заглянул в модный ювелирный магазин Хлебникова, где купил Клавдии в подарок часики и два кольца с дорогими каменьями, себе — серебряные портсигар и спичечницу.

После этого направился домой. Свой отъезд к Смирновой Александр наметил на 26 декабря.

Александр вошел в каморку Василия, протянул ему сорок рублей и еще два золотых червонца:

— Ты давно просишься в деревню. Я с матерью договорился. Уезжай, только быстро и потихоньку. А то увидит папаша, оставит тут. Мы его потом уломаем.

— Вот уважили, вот уж спасибо, барин! — и Василий поясно поклонился. — А сколько мне гулять можно? Когда вертаться?

— Гуляй, гуляй! После Рождества вернешься.

Василий набросил на плечи тулуп, мешок за спину — и айда! Да только вот решил попрощаться с друзьями, заглянул в трактир. Тут и напился без меры.

В шесть вечера вся семья собралась за ужином. Родители про кражу еще ничего не знали. Затем отец вдруг куда-то уехал. Это нарушило планы убийцы. Вскоре мать закричала:

— Деньги? Ты опять, Александр, воруешь? Как не стыдно! Нет, теперь я все вынуждена сказать отцу.

— Не скажешь!

— Ради твоего блага, отец все должен знать! Ведь ты, сынок, встал на дурной путь. Ты катишься в пропасть!

У него сузились зрачки: «Да, скажет! И все мои планы рухнут. Ну, — подбодрил он себя, — будь мужчиной, действуй!»

Взяв колун, он побежал в столовую. Мать стояла спиной у серванта. С размаху Александр ударил ее. Почти не вскрикнув, она осела на пол, встретилась с глазами сына.

Странно, но Гедвига-старшая не только не потеряла сознания, она пребывала в полном рассудке. Видимо, убийца был настолько неловок, что даже свое черное дело не сумел сделать сразу до конца.

Мать удивленным тихим голосом обратилась к своему чаду:

— Сынок, за что? Ведь я тебя так любила.

Судорожно сжимая колун, Александр застыл в нерешительности, нервно переминаясь с ноги на ногу.