Лонс и сам бы не поверил.

– и что теперь? Госпожа графиня?

– а теперь - только одно. Думать и думать. Ганцу я тут довериться права не имею. Если об этой тайне будут знать больше двоих - она расползется. Рано или поздно. Поэтому... надо придумать, как дать знать твоей героине о тебе. Надо придумать, как устроить вашу встречу втихаря. Как вывезти вас обоих, если что. Или хотя бы уйти живым со встречи. Это - ясно?

– Вполне.

– Вот и думай.

– Да есть у меня одна идея.

– Какая же?

Выслушав идею, всласть ее покритиковав и отправив Лонса думать дальше, Лиля подошла к окну.

Так-то, ваше сиятельство. Тянут вас за уши в придворные интриги. А вы там ни ухом - ни рылом. Ну... не будем скромничать, кое-что вы знаете. Но мало, так мало...

А терять Лонса не хочется. Как мужчина, он никаких эмоций не вызывает - смазливые красавчики откровенно не в ее вкусе. Но секретарь - идеальный. И все же, все же...

Надо поговорить с Ганцем. Пусть подберут кого-нибудь на место Лонса. Или даже двоих. Пока научатся, пока туда-сюда... даже если Лонс удерет в Ханганат со своей 'недоглядной' - все равно Лиля-то его лишится. Так что - готовимся заранее.

Лиля посмотрела на графин с вином.

И вдруг со всей дури запустила его в дверь.

Накатило.

Ну да.

Она вот такая, железобетонная, конь с яйцами и по горящим избам шляется, да?!

Интересно, кто бы на какие чудеса был способен, если жить хочется? Читала как-то девушка об одном человеке. Директор завода, в войну на своем предприятии дневал, ночевал и жил. А когда война закончилась (да-да, та самая, великая) просто пришел, лег и умер. А врачи, когда его стали обследовать, сказали, что ему не сорок паспортных - а семьдесят с хвостом биологических. Всего себя человек сжег за эти четыре года. Вот и Лиля сейчас так же - бросала себя в топку. Горела - и понимала, что не успевает, что еще немножко бы... и никого рядом. Разве что Мири сможет понять - но потом, лет через десять...

Одиночество.

В дверь заглянула служанка.

– Ваше сиятельство...

– прибери тут, - сухо распорядилась Лиля.
– да осторожнее, не порежься.

И вышла в приемную. На воздух захотелось - хоть убивай!

– Маркиз?

Александр Фалион стоял у стола и улыбался краешком губ.

– Ваше сиятельство... позвольте пригласить вас прогуляться?

Лиля вздохнула. Бросила взгляд на пальцы. Те, хоть и в перчатках, чуть дрожали.

Не надо бы в таком состоянии к лошади, Лидарх - существо с тонкой душевной организацией...

– Маркиз, я вряд ли смогу сейчас ездить верхом.

– Я просто хочу пригласить вас погулять, ваше сиятельство. По саду...

– пойдемте.

Садом Алисия не занималась. Но это было до появления Лилиан. Потом прислуга забегала - и теперь здесь цвели кустовые розы. Лиля коснулась одной из них.

Как дома. Совсем как дома.

– Лилиан...

– Да, Александр?

– я получил письмо от своего человека. Посольство скоро тронется в обратный путь. Может, даже уже тронулось.

Лиля кивнула. Коснулась розы.

– спасибо, Александр.

– Лилиан... я хотел бы попросить об одном одолжении. И надеюсь, вы мне не откажете?

Лиля пожала плечами.

– Просите. Если это в моих силах...

– Я бы хотел продолжать с вами общаться, даже после возвращения вашего супруга.

– Если это будет зависеть от меня - обещаю. Александр, почему вдруг такая просьба?

– Потому что я знаю Джерисона, Лилиан. Может быть так, как вы его не знаете.

Лиля хотела съязвить, что она может то же сказать и о себе. Вряд ли Александру пришлось провести с графом Иртон хоть одну ночь. Но промолчала. Что-то такое было в серьезных глазах мужчины...

– И?

– Я знаю и вас. Если вы найдете общий язык - я буду рад. Но больше вероятность, что ваш дом превратится в поле боя.

– Они сошлись. Волна и камень, стихи и проза, лед и пламень,* - пробормотала Лиля.

*Пушкин. Е. Онегин. Прим. авт.

– Вы не обидитесь на меня за эту откровенность?

Лиля тряхнула головой. И решилась. Коснулась руки Фалиона - своей.

Маркиз вздрогнул, как от ожога, но руку не отнял.

– Александр, вы давно уже мой друг. Еще с той минуты, когда я плакала, а вы меня успокаивали. Вы можете сказать мне, что угодно. И не перестанете быть другом.

Маркиз как-то криво улыбнулся.

– Даже то, что я люблю вас?

И видя откровенно ошалелое выражение лица Лилиан - вдруг рассмеялся.

– прикройте рот, графиня. Ворона гнездо устроит.

– бессовестный! А я уже понадеялась!
– Лилиан осознала, что маркиз шутит - и от души стукнула его кулачком по плечу.
– Как вам не стыдно подавать женщине такие надежды!

Серые глаза весело блестели.

– Пока разрешите подать вам руку на прогулке - и продолжим.

Лиля усмехнулась.