Ладно, еще б просто отсидеть на рабочем месте, отдежурить формально, а то, ведь, надо было еще мгновенно отрапортовать конкретной корреспонденцией по актуальной теме дня.

Злая, невыспавшаяся в свой выходной день, Лариса проклинала своего начальника Кирюшу и вместе с ним того человека, который много-много лет назад поднес бревно на коммунистическом субботнике в Кремле. Собственно, которому они все и были обязаны этими пожизненными субботниками теперь.

«Уже кто-то откровенно говорит о выносе тела вождя из Мавзолея, а мы всё рапортуем и рапортуем по привычке», — зло подумала женщина, нервно просматривая телефонный справочник Москвы в поисках адреса состоявшегося субботника.

Ее сердитые мысли неожиданно прервала Антонина, влетевшая к ней в кабинет.

— Ларка, айда, за мной, быстро, — прокричала коллега, — куй железо, не отходя от ТАСС…

Фотокорреспондентке тоже хотелось, очевидно, побыстрее «отстреляться» в этот идеологический день. Заходя в агентство, Тонька высмотрела, что их соседи — актеры театра «У ворот» вышли на бульвар с метлами и лопатами.

Когда тассовские журналистки подошли к группе молодежи театра (а была исключительно молодежь), двое юношей уже обкапывали деревья, а девушки лениво, чисто символически, мели метлами по уже подметенному до них, очевидно, дворниками, бульвару. И знакомство состоялось. Фото получилось. Лариса с Антониной тут же были приглашены творческой молодежью в театральный буфет на чаепитие с пирожными.

То, что начиналось скучной обязаловкой с утра, неожиданно закончилось интересным знакомством. И даже могло бы иметь продолжение, если бы Лариса ответила на многозначительные взгляды одного из актеров. Могло бы… При условии, если б в багаже ее знакомств представителей этой профессии не было. Но один уже значился. Наступать второй раз на те же самые грабли ей не хотелось…

А их совместный с Антониной фоторепортаж был признан лучшим и еще долго красовался на «доске почета» для внутреннего пользования, как лучший журналистский материал на тему субботника…

Знакомство же у Ларисы завязалось не с актером, а с актрисой. Причем, дружба оказалась не только обоюдоприятной, но и обоюдополезной. Особенно, в такое смутное время.

Актриса Лариса Василькова, конечно же, была в курсе всех театральных новостей и тусовок, куда она была вхожа, и тянула туда за собой благодарную за это ей журналистку.

А тассовская корреспондентка, в свою очередь, в силу тематики своей работы, часто имела приглашения на театральные премьеры, а иногда — предварительные «прогоны» новых спектаклей, куда не раз приглашала свою тезку.

Последний раз они виделись около месяца назад на одной творческой встрече в Центральном «Доме актера». Актриса была там со своей подругой — Таисией, очень красивой молодой женщиной. Такой красивой, что Лариса подумала, что она тоже из мира театра и кино. А та оказалась дизайнером одежды.

Впрочем, сама тезка-актриса была вне всякой конкуренции. У нее было удивительное, запоминающееся лицо. Человек, хотя бы мало-мальски знакомый с искусством, глядя на нее сразу вспоминал известную картину «Рождение Венеры», даже если и запамятовал почему-то фамилию художника. Те же удивительно мягкие черты лица, милый овал, пышные роскошные волосы с едва заметным медным отливом, струящиеся по плечам… Глядя на нее, казалось, что копией остается картина, хранящаяся в далеком заграничном музее, а живым воплощением, оригиналом, так сказать, является именно она — Лариска Василькова.

К тому же, веселый нрав и коммуникабельность молодой актрисы делали ее весьма ненавязчивой в обычном человеческом и дружеском общении, что особенно ценилось журналисткой.

… Лариса сидела перед зеркалом. Она только что сняла питательную маску с лица и раскручивала крупные бигуди, заглядывая при этом в русско-итальянский словарь, бормоча и запинаясь, заучивая певучие, благозвучные слова, которые плохо шли ей на ум. Затем взяла фен и стала выравнивать «волны», кое-где образовавшиеся от бигуди. Она знала: всё основательное надо сделать сегодня, чтобы завтра утром только подправить.

Дверь неожиданно распахнулась, и на пороге появилась тетка Катерина, только что громко спорившая с отцом в его кабинете.

— Марафетишься? — понимающе усмехнулась генеральша. — Есть для кого? — и своим мощным торсом втиснулась в кресло.

Лариса вздохнула.

— Могу погадать, хочешь? — интригующе предложила тетка.

— А почему бы и нет? — племянница быстро достала из ящика стола карты.

Вообще-то, она не очень в это верила. Где-то: пятьдесят на пятьдесят. Но тетка действительно умела гадать. А завтра у нее такой волнительный день…

— Сдвинь своей рукой, — попросила генеральша, протягивая колоду карт Ларисе и присаживаясь на тахту, чтобы раскидать бумажные картинки понятным ей узором в определенной последовательности.

Племянница всё еще сидела перед зеркалом, прореживая пинцетом брови.

— В общем, — в казенном дому ждут тебя хлопоты, — начала генеральша, — очень близкие хлопоты.

— Прямо завтра с утра, — предположила Лариса.

— Может и так, — кивнула тетка Катерина. — Еще какой-то злодей и злодейка тебе выпадают в том же казенном дому. И от них — даже удар…