Шрифт:
А вслух сказала:
— Очень даже хорошо, что ты завел этот разговор, раз тебя мучили сомнения. Не нужно, чтобы между нами была недосказанность. Тем более, как ты сам говоришь, мы начинаем с чистого листа…
И она его поцеловала.
— А теперь я пойду на кухню готовить нам ужин.
— И я с тобой.
— Нет, Арис, я хочу, чтобы ты отдыхал, она наклонилась к нему. — И, вообще, — он с ума сходил от этих мягких, особых ее интонаций, — мне кажется, что ты устаешь из-за меня и недосыпаешь… Поэтому отдыхай. А я пойду похлопочу. Как ты смотришь на омлет с ветчиной?
— Замечательно смотрю. Яиц побольше и ветчины тоже.
— А это не вредно столько яиц есть? — спросила она. — Может быть, это неполезно для печени?
— Не вредно, особенно, сейчас.
— А я хочу еще курицу поставить варить…
— Ужас, как хочу куриного супчика с лапшой.
— А что у нас на десерт?
— Как всегда, две маленьких ложки меда и две больших…
— А какая у нас программа на сегодня? — он не отпускал ее, крепко держа за талию.
— Та же, что была утром и днем.
— И будет ночью, — добавил он.
— И завтра утром тоже, — добавила она.
Он всё еще держал ее крепко за талию.
— Раз уж мы разобрались с меню, — пойду похозяйничаю на кухне, сказала Лариса, с трудом выскальзывая из его объятий.
Женщина дошла до кухни, и, закрыв глаза, прислонилась головой к дверному косяку.
«Невероятно, как я всё это выдержала, — она, наконец, глубоко вздохнула. — Я могла в любой момент сорваться». Это ж надо такому случиться, чтобы Мишель возник, и так неожиданно, на четвертом дне ее супружеской жизни.
Она вздохнула: «Москва, Москва — огромный мегаполис, а всё равно — большая деревня. Все трое пересеклись в одном месте, в один день, в лютый мороз, когда добрый хозяин и собаку на улицу не выгонит».
Когда Лариса вышла, Аристарх сел на постели, осмысливая произошедшее.
(«Ну, сорвался. Ну, не выдержал, — подумал он, словно, оправдываясь перед собой. — Понимаешь, что ты чуть не натворил? У нее слезы блестели в глазах. Это так на руках ты ее носишь? Как же я ненавижу этого опереточного красавца! Я из-за него девочку мою так довел, что она захотела курить, хотя эти дни даже не вспоминала об этом. Ну, ты всё понял? Опасен он, опасен. Ты это теперь знаешь. Но о нем даже не смей при ней заикаться. Больше — никогда. Тем более, что ты — счастливый обладатель, а не он, как сказала твоя любимая девочка. И что ты тут расселся? Иди же скорей к ней»).
Аристарх подскочил и направился в кухню.
— Что же не отдыхаешь? — спросила Лариса, когда он неожиданно возник перед нею.
— А я соскучился. Не могу вынести между нами расстояние, длиною даже в коридор, — и он обнял ее.
— Я курицу поставила варить на медленном огне. А омлет вот только собираюсь готовить.
— А во мне такой большой огонь пылает, что я не мог один оставаться в спальне. К тому же, я еще не проголодался. Ты так сытно накормила меня обедом, — и он подхватил ее на руки и понес в комнату, — пушинка моя.
— Арис…
— Так люблю, что сразу соскучился по моей девочке.
— Мы, ведь, никуда не пойдем, правда? У нас еще три дня.
— Никуда не пойдем. А насчет трех дней не согласен, у нас еще очень много дней и лет… Обними меня. Так только ты умеешь обнимать.
— Арис, ты так всё хорошо объясняешь. И даже то, что я сама не могола понять в себе, когда тебя избегала. Или про наши покровы, которые пока не скинешь, не поймешь, сколько на нас наносных покровов цивилизации. Ты — мой воин и защитник. Скажи, почему меня так к тебе тянет?
— Просто мы две половинки одного… Одного целого. Поэтому нас всегда будет тянуть друг к другу.
— А-а-а, ты так всё понятно объясняешь. Мне так спокойно и хорошо с тобой, Арис. Обними меня крепче…
Всё тайное становится явным
Лариса влетела в кабинет, как всегда опаздывая.
— Привет, девчонки!
Она поставила пакет с тортом и двумя коробками шоколадных конфет на свой рабочий стол. Повесила на вешалку шубку. И со словами «меня никто не спрашивал?» выскочила из кабинета.
— Наша больная такая цветущая, — ехидно заметила Ольга, — а мы тут пашем. Что ли, себе взять отпуск на недельку без содержания?
— А ты заметила у нее кольцо на руке? — округлила глаза Людмила, — и постучала себя по безымянному пальцу правой руки.
— Да ты что? Тебе не показалось?
— Нет, не показалось. Кольцо тонкое, но — обручальное.
— Да ну!
Людмила подошла к столу коллеги и заглянула в пакет.
— Обедать можно не ходить, сегодня будем гулять.
Вскоре появилась Лариса.