— Девчонки, а мой муж сюда не заходил, пока меня не было?

— А мы, что ли, знаем, кто твой муж? — огрызнулась Людмила.

— Знаете, конечно, знаете, — и с этими интригующими словами Лариса опять вышла из кабинета.

Женщины переглянулись.

— Белые розы помнишь? — сказала Людмила, — я ж тогда еще подумала, что это кто-то из наших, тассовских…

— Нет, Людка, ну, как такое возможно, скажи? Мы ж с ней рядом сидели и — ни слухом, ни духом, — недоуменно сказала Ольга.

Дверь отворилась, и на пороге показались Лариса с Аристархом, который вносил большую коробку с провизией и бутылки с горячительными напитками.

— Привет, милые дамы, — сказал Аристарх, обращаясь к коллегам жены.

— Какие люди к нам пожаловали, — просияла Людмила, — самый красивый тассовский мужчина. Орёл. — Значит, служебный роман? У нас под самым носом?

— Так в этом же вся интрига, — сказала Лариса.

— Поздравляем, поздравляем молодоженов, — сказала Ольга, — может, вам еще горько покричать?

— Можно и покричать, — улыбнулся Аристарх, слегка обняв Ларису за талию.

— Ой, Аристарх, а у тебя братика старшего случайно нет? — улыбнулась Людмила.

— Есть, но, увы, он уже занят, — добродушно развел руками спортивный обозреватель.

Дверь в кабинет отворилась.

— Ребятки, заносите сюда, — на пороге появился Николай Михайлович и двое молодых людей с большой коробкой.

— Что могли, то наскребли, — обратился он к молодоженам.

— Мы из дому с собой привезли, не волнуйтесь, — сказала Лариса.

— Зайдите ко мне, — кивнул начальник Аристарху и Ларисе.

И они вышли втроем.

— А Николай Михайлович тут с какого боку? — спросила Ольга.

— Так он же партийный секретарь, а Аристарх — комсомольский. Думаю, как-то так…

— А-а-а, — сказала Ольга, — какого мужичка умыкнула наша стервочка. — Притом, что старше его на два года, заметь. А за ним молоденькие блондиночки так увивались, так увивались…

— Ты даже такие подробности знаешь, — удивилась Людмила и направилась к одной из коробок, которая не давала ей покоя.

Она приоткрыла ее и стала перебирать содержимое.

— Ой, салями сырокопченая — три палки… Ветчина, сыр швейцарский с «дырками», две баночки красной икры, рыбный и мясной балык, горбуша в собственном соку… Я уже забыла о том, что такие продукты существуют в природе. Чего сидишь? Чайник включай, — обратилась она к Ольге, — видишь, какая халява подвалила, — и она с обмиранием понюхала батончик салями. Сейчас бутерброды с сырокопченкой будем есть. Это тебе не пирожки с ливером, от которых, к тому же, толстеют…

*Молодожены зашли вместе с Николаем Михайловичем в его кабинет.

— Ну, ребятки, поздравляю от души. Садитесь, садитесь. Давайте наш комсомольско-молодежный фуршет ближе к обеденному перерыву оформим. Там и объявим наш сюрприз, — он усмехнулся, — особенно, для некоторых…

Николай Михайлович закурил и вздохнул.

— А я вам даже завидую. В первый раз за кордон в Данию поехал, когда мне так же, как и тебе, Аристарх, было двадцать восемь. Мы с женой так счастливы были. Из Дании с прибавлением — Антохой вернулись. Во Франции потом еще Светланка родилась.

— Намек понят, — улыбнулся Аристарх.

— А чего, — сказал начальник, — рожать надо в хороших роддомах. — Мы ездили еще, когда в стране была хоть какая-то стабильность развитого социализма. А сейчас, — и он махнул рукой.

— А кто у вас жена по профессии, если не секрет? — поинтересовалась журналистка.

— Есть такая профессия — «мужняя жена» называется, — усмехнулся Николай Михайлович.

— Представляю, как ей повезло с таким мужем, — умышленно комплиментарно ответила Лариса.

— Не волнуйтесь, Ларочка, там не переработаетесь. Никакой гонки, никакой спешки. Всё спокойно и стабильно. К тому же, вы — оба журналисты. Ну, понятно, будут за вами постоянно приглядывать их службы, особенно, в первое время. Но вы чисты, как белый лист бумаги. Хорошие у вас резюме. Очень вы нам подходите.

Николай Михайлович сделал глубокую затяжку.

— Вы, Ларочка, на часок зайдите сейчас в бухгалтерию, посмотрите там необходимые формуляры. Главный бухгалтер вас подучит. Ничего сложного. А вылет у вас, ребятки — уже послезавтра…