Губу он обратно закатывает и ест молча, но ненадолго:

— Слушай, так из говна же её добывали! Уууууу! — это его Наташка миской по жбану приголубила:

— Нашёл, о чём за столом говорить!

— Ты чё, охренела? Я же о серьёзных вещах говорю!

— В другое время о них поговоришь! Мы тут едим, между прочим!

— Ну, и я ем, ну и чего? Я ж про селитру, не про говно!

На сей раз ему удаётся увернуться от миски, а мы ржём, схватившись за животы.

— Сеньоры, давайте в самом деле о чём-нибудь другом, — примирительно предложил Хренио.

— Например, о слонах! — включился Серёга, — Вот слон, если уж… Ууууу!

— Ты-то куда! Сам говнюк, а всё туда же! — облаяла его Юлька после того, как тоже приласкала миской, — Я и так уже эту перловку долбаную есть не могу, а он тут…

— Каждый судит в меру своей испорченности, — проворчал тот, потирая ушибленный загривок.

— Кстати, насчёт слонов — они же, вроде, с башнями должны быть! — припомнил Володя, — А у тех…

— Точно! — вспомнил и Серёга, — Те без башен были! Чего так?

— Да, боевой слон должен быть с башней, — призадумался и испанец, — Если римляне отобрали их у Карфагена — должны были забрать и их снаряжение.

— Значит, это не те, а нумидийские, — предположил я, — Масинисса ж у них в союзничках, вот и прислал в помощь.

— А нумидийцам башни на слонов ставить религия не позволяет? — хмыкнул Володя.

— Думаю, что просто времени или терпения не хватает. Это ж дольше дрессировать слона надо, а им хочется всего и сразу. Вот и пытаются брать количеством вместо качества.

— А карфагенских Рим тогда куда девал?

— В Македонию, скорее всего. Помните, рассказывал Ремд, там как раз недавно Филиппа ихнего, нумер пять который, на Собачьих холмах римляне отымели? Вот эти самые слоны смять фалангу и помогли.

— Да брось, звиздёж это! Против македонской фаланги и индийские-то слоны не катят, а тут вообще эти североафриканские недомерки!

— Это когда она в боевом порядке движется. А там она как раз гребень холмов переваливала и перестроилась в несколько походных колонн — идеальный шанс для атаки. Пехота римская не успевала — ни легионеры, ни велиты, а слоны бегают получше людей и успели. Ну и дали фалангистам проср… тьфу — ну, в общем, гы-гы, не дали построиться. А тут и велиты следом, а за ними уж и линейные манипулы…

— Угу. А в школьном учебнике написано: «Ощетинившаяся копьями македонская фаланга была неприступна. Она отразила все атаки римлян и сама перешла в наступление. При этом строй фаланги нарушился, подвижные римские отряды ворвались в её ряды, и македонская фаланга была разбита», — припомнил Володя, — И на этом примере доказывают превосходство римской манипулярной тактики перед фалангой.

— Ты думаешь, только в школьном? В институтском — то же самое! — сообщила Юлька.

— И в военной энциклопедии — тоже, что самое омерзительное! — добавил я, — Ладно нам, штафиркам, голову морочат, но воякам-то нахрена? Их ведь на таких примерах тактическому мышлению учат!

— Наверное, от этого мы так и воюем, — констатировал Серёга, имея в виду, конечно, не именно нас четверых «здесь и сейчас».

— А, кстати, ребята, чего там со слонами? — заинтересовалась Юлька, — Вы говорите, африканские мельче?

— В натуре! — подтвердил ей Серёга, — Я помню индийских в зоопарке — те заметно крупнее были!

— Странно как-то. Африканский же, вроде, больше должен быть.

— Степной больше, который южнее Сахары водится, — пояснил я, — А это лесной подвид, который помельче. Они ещё есть в лесах Атласских гор — только в имперские времена их там истребят окончательно.

— А он точно подвид обычного африканского? Я, вроде, читала где-то, что был и ещё какой-то вымерший средиземноморский — на Сицилии его черепа ещё за черепа циклопов принимали.

— Читал и я. Но наверное, тот раньше вымер, а этот с виду — вполне африканский. Ухи, горб на спине — в смысле, не над плечами, а ближе к жопе — всё, как положено. Вот, присмотрись внимательнее, — я показал ей «серебряного слона» чеканки Баркидов, которыми нам в этот раз заплатили жалованье из-за нехватки гадесских «тунцов».

— Ага, мне тоже такими дали! — оживился и Серёга, — И одну даже вот такую! — на показанной им монете слон был с погонщиком на спине.

— Да, слоны — явные «африканцы», — признала и Юлька.

Мы ещё поболтали немного о слонах и других боевых животных.

— Ну, все пожрали? Теперь-то про селитру говорить можно? — спросил Володя, когда мы доели и уже смаковали выставленное нам по случаю производственных успехов Нирула хорошее вино.

— Если только про говно, а не про мочу — так и быть, валяй! — милостиво разрешили бабы.