— В лагерь я могу спуститься сам, — сказал он Совке.

— Я знаю, — ответил Совка. — Но я хочу поговорить с Огнезвездом.

К несчастью Воробья ему пришлось спуститься в лагерь вместе с воителями племени Ветра, Утесница шла прямо за ним.

— Пурди! — встревоженное мяуканье Кисточки доносилось из-под куста жимолости. — Правда ли, что начинается вторжение?

— Вряд ли. Их там только двое, — заверил Пурди старую кошку.

Огнезвезд спрыгнул со скалы, чтобы встретить их.

— Что произошло? — кот казался удивленным, когда обнюхивал поцарапанную морду Воробья.

Ежевика выбежал из палатки воителей.

— Ты в порядке?

— Он упал в колючие кусты, — ответил Совка глашатаю Грозового племени.

— На нашей территории, — многозначительно добавила Утесница.

— Ты не должен был там находиться, — голос Огнезвезда был строгим. — Ты больше не целитель!

Воробей не пытался спорить. Что еще Огнезвезд мог сказать о нем перед котами из племени Ветра?

— Можно мне пойти в свою палатку? — пробормотал кот.

— Да! — Огнезвезд закипал. — Больше не уходи с нашей территории. У меня есть и более важные вещи, о которых стоит волноваться.

Воробей пошел в сторону палатки целителя, оставляя Огнезвезда и патрульных приглаживать вздыбленную шерсть. Он раздвинул ежевику и направился ко входу в свою палатку.

— Ты в порядке? — спросила Иглогривка, сидящая возле лужицы. Терпкий запах хвоща разносился по всей палатке.

— Со мной все хорошо, — Воробей забрался в свое гнездышко. — Что ты делаешь?

— Пеплогривка сказала мне замочить травы от клещей Кисточки, — объяснила Иглогривка. — Она уже сделала припарку, но Кисточка хочет новую, свежую, и чтобы она была готова с утра.

Ежевичные кусты, растущие у входа в палатку, зашуршали. Воробей принюхался.

— Яролика?

На какой-то момент радость и волнение окутали мысли кота. В костях у кота заломило, он проигнорировал гул эмоций и принялся умывать свою язвительную морду.

Яролика подошла к его гнездышку.

— Могу я поговорить с тобой?

— Это не подождет до утра? — Воробей просто хотел поспать.

— Это не займет много времени. — Яролика села перед его подстилкой. — Я жду котят. — Воробей услышал нотки неуверенности в ее голосе. — Они ведь будут здоровы, да? Даже, несмотря на то, что я уже не так молода, как хотелось бы?

Воробей сидел прямо. Почему кошка решила принести на свет котят именно сейчас? Им нужны все воители, которые готовы были бы отдать свои жизни за победу в битве с котами Сумрачного Леса!

— О чем ты думала? — огрызнулся он. — Сезон Голых Деревьев не за горами, мы, возможно, будем голодать даже без лишних ртов, которых надо прокормить.

Яролика попятилась.

— Н-но…

Воробей не дал ей закончить.

— Какое дурацкое время для рождения котят! Вы что тут все, мышеголовые?

Яролика резко встала.

— Как смеешь ты со мной так разговаривать? От нее исходили волны гнева. — Я никогда не думала, что у меня еще будут котята, и мои котята — не первые рожденные в сезон Голых Деревьев. Я думала, что вы будете рады!

— Котята! — Иглогривка быстро ползла к ним через всю палатку. — Это прекрасные новости!

— Попытайся объяснить это Воробью, — прорычала Яролика.

— Почему? — Иглогривка была сбитой с толку.

— Звездное племя знает! — Яролика выбежала из палатки целителя, а Воробей улегся на свою подстилку.

— Ну, и? Что произошло? — спросила Иглогривка.

Воробей положил лапу на нос и проигнорировал ее вопрос. Усталость нахлынула на него. Где ему взять силы, чтобы противостоять Сумрачному Лесу?

Львиносвет побрел по залитой лунным светом тропе обратно в лагерь. «Должен ли я говорить Остролистой, что она — Четвертая?»

Эта мысль как заноза засела в его мозгу. Ведь Воробей рассказывал им о Пророчестве… «Но что, если Остролистая — не избранница? Она так хотела быть одной из Трех. Стоит ли снова обнадеживать её?»

Львиносвет пытался отогнать навязчивые мысли. Вершины деревьев шелестели под дуновеньем ветра. Не было слышно пения птиц, на лес опустилась ночь.

Обернувшись, Львиносвет увидел шедших позади Медуницу и Белку. Они патрулировали границы. В округе все было спокойно, и теперь воители возвращались домой.