— Нет… нет, конечно… просто устал.

— Как Ян?

Евгений глубоко вздохнул и пожал плечами.

— А как он? Думаю, с ним все хорошо.

— Он твой сын, ты не должен забывать.

Евгений удивленно посмотрел на свою мать.

— По-твоему, я забыл?!

— Но ведь ты не знаешь, почему он уехал?

— Ян взрослый, я предложил ему самому решать – где быть.

— Тебе кажется, что он не любит тебя, но это не так. Ближе тебя у него

никого нет.

— Послушай, мам…

Она не слушала. Продолжала говорить.

— Он уехал от тебя, потому что здесь стало невыносимо жить. В этой

квартире… Женя, в этой квартире скопилось столько плохого… Ян начал видеть

тут кого-то…

Евгений усмехнулся. Она опять свела разговор к безумной галиматье с

привидениями.

— Призраков? – поинтересовался он, надеясь, что она заметит насмешку в

его голосе. Но она не заметила.

— Демонов. Тех, кто притворяется ушедшими от нас близкими людьми. Но

желает нам только зла. Преследует какие-то свои, страшные, цели…

— И, по-твоему, я тому причина? Что эти демоны поселились здесь?

Она с грустью посмотрела на него.

— Ведь ты так и не отпустил. Не простил…

— Кого?! – закричал он. – Кого я должен прощать?! Того ублюдка, который

убил мою жену и моего сына?! Каждый день… каждый день я думаю о том, что,

если бы у меня был шанс, я бы задавил этого гада собственными руками! Но я

даже не знаю, кто он такой…

— Надеюсь, что и не узнаешь.

Он зло глянул на нее и приподнялся со стула.

— Я вызову тебе такси.

— Ян спрашивал, почему мама не хочет показывать своего лица. Почему

всегда стоит к нему спиной.

Евгений замер, крепко вцепившись в край стола.

— И почему же?

— Потому что это не она.

Евгений отлепил руку от столешницы и вышел в прихожую, к телефону.

— Я не могу тебе помочь! – бросила мать ему вслед. – Эти демоны растут

внутри нас, как паразиты. И только мы сами можем от них избавиться! В

следующий раз, когда увидишь ее, прикажи ей показать свое лицо. Обязательно

прикажи!

Но призрак больше не приходил. Евгений отработал четырехдневную смену

и снова напился в «Копеечке».

«Как странно, — думал он, сидя за столиком в обнимку с граненником водки,

— ведь за эти дни я так и не увидел солнца. Уходил рано утром, а возвращался

вечером… Как будто... солнце так и не взошло».

Он достал из кармана газетную вырезку с фотографией малыша, развернул

так, чтобы был виден текст, и положил перед собой. Разгладил руками.

«ЧЕЙ ТЫ, МАЛЫШ?

Женщина утверждает, что зачатие было непорочным»

Евгений пробежался по тексту глазами и выискал нужные строчки.

«У ребенка невероятно яркая янтарная радужка глаз. В то время как у его

матери обычный карий цвет. Даже пятикласснику станет ясно, что гены отца

возобладали и подавили материнские. Но остается вопрос – кто отец? Чьи глаза мы

видим у этого малыша, но главное — чьими глазами он смотрит на нас?»

«Интересно, — задумался Евгений, приподняв стакан, — что видят эти глаза?

Темноту или свет?»

Но так и не решил: водка была горькой и теплой и напрочь выбила из головы

все мысли.

Таксист высадил его у подъезда – гнущегося, проволочного человека, в

которого Евгений превратился за два часа, проведенных в «Копеечке». На улице

снова было темно и пусто, из черного неба сыпалась снежная крупа. Над

подъездной дверью, под козырьком, мерцал тусклый фонарь — Евгений огляделся

по сторонам и сделал шаг к свету. Тут же из темноты на него налетела гурьба

орущих детей, закрутила, завертела в своих вихрях и умчалась прочь. Он упал на

колени, вскочил, а когда глянул им вслед, никого уже не было, улица снова была

пуста и безмолвна.

— Вы почему не спите?! – заорал он в темноту, на детей. Пошатнулся, но кое-

как устоял на ногах. – Эй, вы?! Родители не учили, что детям надо спать?!

Он постоял еще немного, подождал ответа, но, так ничего и не услышав,